Читаем По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls) полностью

It is not difficult to destroy the bridge.Подорвать мост нетрудно.
Then we will make the dispositions for the rest.Но мы подумаем и об остальном.
For the preliminaries.О подготовке.
It will all be written."Все будет написано, чтобы каждый знал.
"Very few of these people read," Anselmo said.- У нас мало кто умеет читать, - сказал Ансельмо.
"It will be written for every one's knowledge so that all know, but also it will be clearly explained."- Все будет написано, но, кроме того, еще всем будет разъяснено на словах.
"I will do that to which I am assigned," Anselmo said.- Я сделаю все, что от меня потребуется, - сказал Ансельмо.
"But remembering the shooting in Segovia, if there is to be a battle or even much exchanging of shots, I would wish to have it very clear what I must do under all circumstances to avoid running.- Но я помню, как было в Сеговии, и если будет бой или хотя бы перестрелка, я хотел бы знать точно, что мне делать, чтобы не побежать.
I remember that I had a great tendency to run at Segovia."Я помню, в Сеговии меня так и подмывало побежать.
"We will be together," Robert Jordan told him.- Мы будем вместе, - ответил ему Роберт Джордан.
"I will tell you what there is to do at all times."- Я тебе всякий раз буду говорить, что нужно делать.
"Then there is no problem," Anselmo said.- Тогда все очень просто, - сказал Ансельмо.
"I can do anything that I am ordered."- Что мне прикажут, я все сделаю.
"For us will be the bridge and the battle, should there be one," Robert Jordan said and saying it in the dark, he felt a little theatrical but it sounded well in Spanish.- Наше дело - мост и бой, если бой завяжется, -сказал Роберт Джордан, и эти слова в темноте показались ему немножко напыщенными, но по-испански они звучали хорошо.
"It should be of the highest interest," Anselmo said and hearing him say it honestly and clearly and with no pose, neither the English pose of understatement nor any Latin bravado, Robert Jordan thought he was very lucky to have this old man and having seen the bridge and worked out and simplified the problem it would have been to surprise the posts and blow it in a normal way, he resented Golz's orders, and the necessity for them.- Это очень интересное дело, - сказал Ансельмо, и, услышав, как он произнес это, просто, искренне и без малейшей рисовки, не преуменьшая опасности, как сделал бы англичанин, и не бравируя ею на романский лад, Роберт Джордан порадовался, что у него такой помощник, и хотя он уже осмотрел мост и все продумал и упростил задачу, отказавшись от плана захватить оба поста, а тогда уже взрывать мост как обычно, -внутренне он противился приказу Гольца и тому, чем был вызван такой приказ.
He resented them for what they could do to him and for what they could do to this old man.Он пожалел потому, что подумал, чем это может кончиться для него и чем это может кончиться для старика.
They were bad orders all right for those who would have to carry them out.Ничего хорошего не сулит этот приказ тем, кому придется его выполнять.
And that is not the way to think, he told himself, and there is not you, and there are no people that things must not happen to.Стыдно так думать, сказал он себе, разве ты какой-нибудь особенный, разве есть вообще особенные люди, с которыми ничего не должно случаться?
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука