Читаем По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls) полностью

But not with pleasure.Но без всякой охоты.
To me it is a sin to kill a man.По-моему, людей убивать грех.
Even Fascists whom we must kill.Даже если это фашисты, которых мы должны убивать.
To me there is a great difference between the bear and the man and I do not believe the wizardry of the gypsies about the brotherhood with animals.По-моему, медведь одно, а человек совсем другое. Я не верю в цыганские россказни насчет того, что зверь человеку брат.
No.Нет.
I am against all killing of men."Я против того, чтоб убивать людей.
"Yet you have killed."- Но ты убивал.
"Yes.-Да.
And will again.И буду убивать.
But if I live later, I will try to live in such a way, doing no harm to any one, that it will be forgiven."Но если я еще поживу потом, то постараюсь жить тихо, никому не делая зла, и это все мне простится.
"By whom?"- Кем простится?
"Who knows?- Не знаю.
Since we do not have God here any more, neither His Son nor the Holy Ghost, who forgives?Теперь ведь у нас бога нет, ни сына божия, ни святого духа, так кто же должен прощать?
I do not know."Я не знаю.
"You have not God any more?"- А бога нет?
"No. Man.- Нет, друг.
Certainly not.Конечно, нет.
If there were God, never would He have permitted what I have seen with my eyes.Если б он был, разве он допустил бы то, что я видел своими глазами?
Let _them_ have God."Пусть уж у них будет бог.
"They claim Him."- Они и говорят, что он с ними.
"Clearly I miss Him, having been brought up in religion.- Понятно, мне его недостает потому что я с детства привык верить.
But now a man must be responsible to himself."Но теперь человек перед самим собой должен быть в ответе.
"Then it is thyself who will forgive thee for killing."- Значит, ты сам себе и убийство простишь?
"I believe so," Anselmo said.- Должно быть, - сказал Ансельмо.
"Since you put it clearly in that way I believe that must be it.- Раз оно так понятно выходит по-твоему, значит, так и должно быть.
But with or without God, I think it is a sin to kill.Но все равно, есть ли бог, нет ли, а убивать - грех.
To take the life of another is to me very grave.Отнять жизнь у другого человека - это дело нешуточное.
I will do it whenever necessary but I am not of the race of Pablo."Я не отступлю перед этим, когда понадобится, но я не той породы, что Пабло.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука