Читаем По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls) полностью

The world is a fine place and worth the fighting for and I hate very much to leave it.Мир - хорошее место, и за него стоит драться, и мне очень не хочется его покидать.
And you had a lot of luck, he told himself, to have had such a good life.И тебе повезло, сказал он себе, у тебя была очень хорошая жизнь.
You've had just as good a life as grandfather's though not as long.Такая же хорошая, как и у дедушки, хоть и короче.
You've had as good a life as any one because of these last days.У тебя была жизнь лучше, чем у всех, потому что в ней были вот эти последние дни.
You do not want to complain when you have been so lucky.Не тебе жаловаться.
I wish there was some way to pass on what I've learned, though.Жаль только, что уже не придется передать кому-нибудь все, чему я научился.
Christ, I was learning fast there at the end.Черт, мое учение шло быстро под конец.
I'd like to talk to Karkov.Хорошо бы еще побеседовать с Карковым.
That is in Madrid.Там, в Мадриде.
Just over the hills there, and down across the plain.Вон за теми горами, и еще пересечь долину.
Down out of the gray rocks and the pines, the heather and the gorse, across the yellow high plateau you see it rising white and beautiful.Там, далеко от серых скал и сосен, от вереска и дрока, по ту сторону желтого плоскогорья стоит Мадрид, белый и красивый.
That part is just as true as Pilar's old women drinking the blood down at the slaughterhouse.Это такая же правда, как старухи Пилар, которые ходят на бойню пить свежую кровь.
There's no one thing that's true.Не бывает, чтобы что-нибудь одно было правдой.
It's all true.Все - правда.
The way the planes are beautiful whether they are ours or theirs.Ведь самолеты одинаково красивы, наши ли они или их.
The hell they are, he thought.Как бы не так, подумал он.
You take it easy, now, he said.Ладно, нечего расстраиваться, сказал он себе.
Get turned over now while you still have time.Перевернись лучше на живот, пока еще есть время.
Listen, one thing.Да, вот еще что.
Do you remember? Pilar and the hand?Помнишь гаданье Пилар по руке?
Do you believe that crap?Что ж, ты веришь в эту чушь?
No, he said.Нет, сказал он.
Not with everything that's happened?Несмотря на все, что случилось?
No, I don't believe it.Да, все равно не верю.
She was nice about it early this morning before the show started.Но она сегодня была просто трогательная - утром, перед тем, как мы вышли.
She was afraid maybe I believed it.Она боялась, вероятно, что я поверил.
I don't, though.Но я не верю.
But she does.А она верит.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука