По милости короля. Роман о Генрихе VIII [litres]

В присутствии Кэтрин король забывал о тревогах и заботах. Он был опьянен молодой женой, так страстно влюблен в нее, что не знал, как еще выразить свои чувства. Не в силах оторваться от прелестной супруги, Гарри на глазах у всех ласкал ее и делал это гораздо чаще, чем с другими своими женами. Он осыпал Кэтрин подарками, включая земли, которые раньше принадлежали Кромвелю. С удовольствием показывал ее всем и исполнял любой каприз своей ненаглядной жены. Не было у Гарри королевы, которая вынуждала бы его тратить столько денег на платья и украшения! Каждый день у Кэтрин появлялась новая прихоть. Но Гарри ни в чем не отказывал разлюбезной супруге. Благодаря ей он как будто переродился: его здоровье улучшилось, а вместе с ним выровнялся и характер.

Он не похудел, но, как ему казалось, удачно скрывал свою полноту под просторной одеждой и с удовольствием отмечал, что носить в подражание государю короткие гауны на толстой подкладке, которые в длину были почти такими же, как в ширину, стало модным у придворных джентльменов, хотя на некоторых эти одеяния смотрелись очень глупо. Гарри гордился собой, полагая, что его могучая фигура в великолепных одеждах выглядит воистину по-королевски.

В нем еще сохранялись некоторые черты того золотого юноши, каким он был когда-то. Он по-прежнему не утратил всем известного умения быть очаровательным, проявлял щедрость и доброту, когда это доставляло ему удовольствие. Только вчера, чувствуя, что слишком погорячился в разговоре с двумя советниками, король вызвал их в свой личный кабинет и заверил, что рассердился из-за вопроса, который они обсуждали, а на них он совсем не злится.

С Кэтрин Гарри становился лучше и как человек, и как король. По крайней мере, он сам в это верил. Она вдохновляла его жить в соответствии с идеалами рыцарства, что, признавался сам себе Гарри, не всегда ему удавалось. Однажды теплым вечером он сидел в саду и читал Библию. Кэтрин возилась со своими собачками. Вдруг ему на глаза попалась фраза из Притчей Соломона: «Милость и истина да не оставляют тебя»[27]. В вере он был тверд, да, никто не мог усомниться в этом, а вот проявлять милосердие ему удавалось не всегда. Теперь он постарается быть милостивым, не позволит гневу брать власть над собой. Но главное, никогда не забудет, что, как верховный глава Церкви, он имеет особые отношения с Богом. Он не только король, которого все обязаны слушаться, ему должны поклоняться, ведь он поставлен на этой земле для исполнения Божьих дел.

Кэтрин была набожна, но не так усердна в соблюдении религиозных обрядов, как хотелось бы Гарри. А во всех остальных отношениях он считал ее совершенством, к тому же она еще достаточно молода и ее можно переделать под свой вкус.

Его тронула заботливость Кэтрин: заметив, что он страдает от боли в ноге, она взяла его за руку и предложила, чтобы он не вставал на колени, когда поклоняется телу Спасителя.

– Вы могли бы принимать причастие, сидя в кресле, – бодро сказала Кэтрин.

– Дорогая, – мягко возразил Гарри, – если я даже распластаюсь на земле или заберусь под землю, то и тогда не буду считать, что проявлю в достаточной мере свое почтение к Святому причастию.

Перед Пасхой, в Страстную пятницу, страдая от мучительной боли, Гарри тем не менее настоял, что поползет к кресту на коленях, и обещал делать так до конца дней своих. Он станет примером для Кэтрин.

Король с удовольствием показывал молодой супруге свои молитвенники и прекрасный псалтырь, который недавно заказал у миниатюриста, работавшего для короля Франциска. Как-то раз в начале августа они сидели в саду Отлендса и рассматривали картинки. Кэтрин восторженно вскрикивала при виде изысканных миниатюр, украшавших страницы книги.

– Гарри, это же вы в образе царя Давида, убивающего Голиафа! И еще мне очень понравилась картинка, где вы читаете в своей спальне, и та, где с вами изображен Уилл Сомерс. – Ее палец завис над страницей, указывая на рисунок. – Но что это вы здесь написали? О чем тут говорится?

Кэтрин была плохо образованна и не умела читать на латыни.

– Это тридцать шестой псалом, – объяснил Гарри, обнимая ее рукой за плечи. – Тут сказано: «Я был молод и состарился, и не видал праведника оставленным». И я написал: «Dolus dictum», что означает: «Горькое высказывание».

– Но вы не старик, Гарри!

– Я должен казаться вам древним старцем. – Гарри улыбнулся, ему хотелось, чтобы Кэтрин опровергла это.

– Вовсе нет! Для меня вы прекраснейший из мужчин.