По милости короля. Роман о Генрихе VIII [litres]

Вдруг Гарри вспомнил слова из одного письма Кейт, присланного ею, когда он был в Булони. В тот момент они показались ему странными, но он не придал им значения, считая свою жену твердой в вере. Кейт препоручала его Господу в надежде, что он будет долго и счастливо жить на земле и обретет царство избранных на небесах.

Избранных. Это слово насторожило его – привело на память ересь швейцарского реформатора Кальвина, который верил в предопределение: Господь-де выделил своих избранных еще до того, как создал мир, и только они после смерти достигнут небес. Это было убеждение самых ярых протестантов.

Сердце Гарри сжалось. Неужели Кейт, его любимая Кейт, еретичка? Нет-нет, ему не вынести еще одного разбирательства с опорочившей себя женой, он не мог допустить мысли, что она потеряет надежду на обретение неба или претерпит наказание, полагавшееся за ересь. Отрубить головы двум женам – это уже достаточно плохо, но сожжение на костре…

Ему нужно узнать правду.

– Такие пагубные воззрения, – говорил меж тем Гардинер, – столь отвратительны и опасны для правителей, что я осмелюсь сказать: величайшая из подданных в этой стране, произнося такие слова и защищая подобные взгляды, заслуживает смерти.

– Милорд епископ, мы должны выяснить правду, – сказал Гарри, схватив Гардинера за рукав. – Я приказываю вам составить ордер на арест и допрос королевы.

В тот момент Гардинер походил на кота, загнавшего в угол мышь, и Гарри не сомневался, что епископ намерен погубить Кейт. Пришло время преподать урок ему и его зилотам, ведь выдвинутые обвинения наверняка не подтвердятся. А сам он сможет успокоиться насчет Кейт. Она же поймет, в какой опасности находилась, и это послужит ей предостережением.

Через пару дней, не получая никаких известий от Гардинера, который, видимо, собирал доказательства, какими бы они ни были, Гарри вызвал Кейт в свои покои, намереваясь испытать ее самостоятельно.

– Я прежде был не готов слушать вас, дорогая, а теперь прошу, выскажите свое мнение относительно религии, – предложил король.

Они были одни. Даже Уилл куда-то подевался.

Кейт заговорила сразу, не задумываясь:

– Вы сотворили чудеса, Гарри, но есть люди, которые считают, что вы станете папистом без папы. Вы как будто приостановили реформы, и начались преследования. Люди должны приходить к Христу через любовь, а не из страха.

– Но если они впадут в ересь, то не придут к Нему вовсе, – мягко возразил Гарри.

– И все же где грань между реформой и ересью? – спросила Кейт. – Как нам узнать, кто прав?

– Через чтение Писания, молитву и прочно опираясь на теологию, – сказал король.

– Но так могут сказать и католики, и протестанты.

– Кейт, мы говорим о спасении. Ответьте мне, вы верите, что оно предопределено?

– Нет, – достаточно решительно ответила она. – Я верю, что мы можем достичь его нашей верой в Христа.

– И все? – Гарри пристально вгляделся в нее. – Мы не должны вершить добрые дела в этом мире, чтобы обрести спасение?

– Конечно должны.

Король кивнул, не вполне удовлетворенный, но на этот раз он твердо решил спасти женщину, которую любил, даже если она была виновна.

В тот вечер, просидев в грустных раздумьях не один час, Гарри послал за доктором Венди, который был одним из его врачей последние пять лет и умел общаться с больными так, что вызывал доверие и желание открыться ему.

– Мне нужно облегчить душу, – признался Гарри. – Меня беспокоит, не впадает ли королева в ересь. Она стала такой ученой, все время указывает, что мне делать. Я не могу больше мириться с этим для ее же блага, так как знаю, что враги работают против нее. Венди, под страхом смерти приказываю вам не говорить об этом ни одной живой душе, но я не уступлю их требованиям. Ее милость арестуют, но я хочу, чтобы королеву только допросили, так как надеюсь, что она оправдает себя. Если нет, я вмешаюсь и остановлю расследование, и никто не причинит ей вред. Мне нужно только, чтобы она поняла, какой опасности подвергает себя.

Венди задумался.

– Ваша милость, а вы не можете просто предостеречь врагов королевы от козней против нее?

– Я должен быть уверен в своей королеве. А когда обрету эту уверенность, готовящие ей погибель ощутят на себе мой гнев.

Гарри дремал в кресле, как вдруг ужасные крики, доносившиеся из открытого окна, заставили его очнуться. Вой не умолкал. Какая-то женщина пребывала в отчаянии. Протерев глаза, король с трудом поднялся на ноги, доковылял до окна и выглянул наружу. Тут он понял, что кричали в покоях Кейт. Честное слово, да это же сама Кейт рыдает! Гарри не сомневался.

Гардинер прислал стражу арестовать ее? Нет, он предупредил бы об этом. Так что же случилось? Произошла какая-то катастрофа?

Гарри едва мог стоять, не то что ходить, нога у него в тот день сильно болела, поэтому он послал доктора Чамбера и доктора Баттса узнать, что стряслось.

Наконец шум стих. Гарри недоумевал: в чем же дело? Теперь с Кейт все в порядке? Затем крики возобновились. Можно было подумать, что ее убивают.

Невыносимо. Вызвав двоих джентльменов-пенсионеров, король с их помощью дошел до покоев королевы.