По милости короля. Роман о Генрихе VIII [litres]

Король разъярился не на шутку:

– Судить об этом буду я! На будущее, милорд герцог, что бы вы ни делали, научитесь иметь в виду мою честь, которая была некоторым образом задета вашим поведением. А теперь скройтесь с глаз моих!

Гнев Гарри утих, когда Паджет принес ему донесение о доблестных действиях Суррея в Булони. Но это не продлилось долго.

– Он много раз подвергал себя ненужному риску, сир, – взволнованно докладывал Паджет всего несколько дней спустя.

– Напишите ему, сэр Уильям. Передайте от меня, чтобы он не искал опасности, а действовал благоразумно. Добавьте еще, что я ценю его храбрость и верность. Если бы только этот несносный юнец утихомирился!

– Ваши советники начинают беспокоиться из-за его чрезмерных трат и неумелого управления Булонью.

– Скажите ему, что он должен привести все дела в порядок и отчитаться передо мной за свои траты.

Паджет ушел. Гарри со вздохом вернулся к составленной Кейт книге молитв и размышлений, которую только что напечатали. Она была строго евангелической по тону, но король с облегчением отметил, что границы ортодоксии в ней не нарушены. Весьма довольный этим, он улыбнулся сам себе.

В ноябре, словно бы Гарри мало было утрат в этом году, умер сэр Уильям Баттс. Король скорбел о своем враче и друге, на которого полагался не только когда речь шла о лечении, но и как на собеседника – разговор с Баттсом часто наталкивал его на нужные мысли. Место покойного сэра Уильяма занял доктор Венди, однако тому недоставало ученой стати Баттса. Пережитая утрата дала о себе знать той зимой, когда у короля случился очередной приступ болезни, а его врачи как будто растерялись и не знали, что предпринять. Накануне Рождества Гарри почувствовал себя так плохо, что начал опасаться смертельного исхода.

В тот день король приказал, чтобы его доставили в Вестминстер, и обратился к парламенту, чувствуя, что, может быть, это в последний раз. Кейт умоляла его не ездить, но он не послушался. Ему нужно было многое сказать своим подданным, пока хватало сил.

Палата лордов была набита людьми до отказа, потому как весть о приезде короля летела впереди него и члены палаты общин тоже пришли на заседание. Гарри, превозмогая боль, сел на трон.

Спикер поклонился ему:

– Мы тепло приветствуем ваше величество и собрались здесь, желая поблагодарить вас за то, что вы уже тридцать шесть лет сохраняете мир в нашем королевстве и являетесь заботливым и милостивым отцом для нашего народа.

Гарри, слегка пристыженный и расчувствовавшийся, кивнул ему:

– Я благодарю вас, мистер спикер, за напоминание о моем долге государя, а он состоит в том, чтобы я взращивал в себе превосходные качества и добродетели, которые подобает иметь правителю и которых, признаю, мне очень недостает. – Он криво улыбнулся лордам. – Но за те скромные таланты, коими Господь наделил меня, я приношу Ему самую смиренную благодарность, намереваясь приложить все силы своего ума и все свое усердие к тому, чтобы приобрети те замечательные добродетели и свойственные правителю качества, которые, как вы считаете, мне присущи.

Король помолчал, затем обвел взглядом всех, кто находился в зале. В наступившей тишине можно было услышать, как упадет лист.

– А теперь, раз вы проявили такую доброту ко мне, я не могу не любить вас и не выказывать к вам милость, подтверждая тем, что ни один правитель в мире не любит своих подданных больше, чем я, и нигде подданные и простой народ не почитают и не слушаются своего государя больше, чем вы меня, на вашу защиту я потрачу все свои сокровища и подвергну себя любому риску. Но хотя мы пребываем в такой совершенной любви и согласии, это дружеское единство не может продолжаться, если вы, лорды светские, и вы, лорды духовные, и вы, мои добрые подданные, не предпримете усилий для исправления одного недостатка, что я от всего сердца прошу вас сделать. – Гарри подался вперед, превозмогая пульсирующую боль в ноге, и заговорил строго: – Нет между вами милосердия и согласия, но правят средь вас раздоры и вражда. Святой Павел написал в Послании к коринфянам: «Любовь долготерпит, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится»[30]. Но посмотрите, какие меж вас любовь и милосердие, когда один называет другого еретиком, а тот в ответ нарекает его папистом и лицемером? Таковы признаки милосердия? Нет, нет, говорю вам твердо: недостаток доброты будет препятствием для горячей любви между нами, если этот порок не исправить.

Увы, как могут бедные люди жить в согласии, когда проповедники своими речами сеют вражду и противоречия? Люди ищут в вас света, а вы несете им тьму. Исправьте это, призываю вас, и не искажайте Слово Божье, проповедуйте истинно и подавайте пастве хороший пример, или же я, которого Господь назначил своим наместником и верховным правителем здесь, добьюсь искоренения раскола и исправления этих чудовищных нарушений в соответствии со своим долгом.

Последовала еще одна пауза, король ждал, пока его слова проникнут в умы слушателей, после чего, собравшись с духом, заговорил о самом сокровенном: