По следу зверя

Предвечернее солнце клонилось к закату, когда Сверчок подошел к окраине городка. На улицах было пустынно, словно все местное население вымерло. Страх, поселившийся в жителях с началом войны, давно приучил их без особой надобности не покидать жилье. Перебегая от дома к дому, юноша стал осторожно пробираться к центру. Наконец среди приземистых одноэтажных строений он увидел старый особняк, в котором размещалось полицейское управление, где его держали в плену. Дальше идти было опасно, и он нырнул в густо заросший крапивой пустой дверной проем, ведущий в подвал длинного, полуразрушенного строения барачного типа. До войны в этом доме проживали семьи рабочих с местной деревообрабатывающей фабрики.

Все подвальное пространство барака было разделено на мелкие клетушки. Часть из них была заколочена досками. На других еще сохранялись двери с сорванными навесными замками. Обнаружив в дальнем угловом помещении, заставленном всяким ненужным хламом, густо затянутое паутиной крохотное оконце, Сверчок прильнул к нему.

Ожидание оказалось недолгим. О начале партизанской операции известил внезапный оглушительный обстрел из минометов. Скоро к ним добавился нестройный хор стрелкового оружия. Сухо затрещали винтовки. Залаяли пулеметы и автоматы. Явно не ожидавшие столь дерзкого нападения средь бела дня, гитлеровцы не сразу открыли ответный огонь. Впрочем, не видя противника, они все больше стреляли в воздух. Минометчики Тимофея Кручени, задолго до операции снабженные подпольщиками Вадима Скобцева нужными координатами, напротив, били точно по объектам, где располагались фашисты.

Все ближе доносились разрывы снарядов. Сидя в подвале, Сверчок продолжал следить за широкой улицей. Скоро, натужно кашляя выхлопными газами, по ней промчался, посверкивая черной краской, офицерский «мерседес». Едва автомобиль скрылся за поворотом, как из ближайшего переулка показались трое полицаев. Юноша вздрогнул. Матюшина и Власенко он узнал бы среди сотен других лиц. Третьего человека ему разглядеть не удалось. Зайдя за угол, полицаи скрылись из виду.

Николай с трудом подавил в себе желание броситься следом, но велика была опасность попасть под обстрел своих же товарищей. Потянулись тревожные минуты ожидания. Наконец минометы уступили место нестройному хору стрелкового оружия. На улицах города завязались бои. Он уже собирался покинуть подвал, как вдруг снова показалась знакомая тройка полицаев. Озираясь по сторонам, Матюшин и его подручные торопливо двигались в его сторону, в направлении, противоположном центру.

Дождавшись, когда они пройдут мимо, Сверчок выскочил на улицу и на некотором отдалении последовал за полицаями. Первым, придерживая одной рукой болтавшийся за плечами тяжелый ранец, шел неизвестный. Такой же висел и на спине Матюшина. Лишь Власенко с винтовкой наперевес шел налегке, внимательно осматриваясь по сторонам. «Видать, Кондрат что-то ценное несет, раз не доверяет подчиненному», — мелькнула мысль у Сверчка.

На город медленно, легкой серой дымкой опускался вечер. Пройдя несколько кварталов, полицаи вышли на окраину города. Опасаясь, что они успеют скрыться в лесу прежде, чем он их настигнет, юноша припал плечом к ближайшему телеграфному столбу и вскинул обрез.

Он промахнулся, поторопившись нажать на курок. Услышав выстрел, Матюшин и его спутники пустились бежать. Стараясь не отставать, Николай ступил в мрачный, полный непредсказуемости и смертельной опасности мир. Наметанному глазу разведчика еще были видны на примятой траве следы, оставленные неосторожным противником…

20

К западной окраине города, где располагалась узловая станция, отряд капитана Чепракова подошел под вечер. Сюда же подоспела и группа Строжевского — Вовка, ранее отправленная к Николиному хутору.

Услышав от зама, что оказавшемуся в плену у гитлеровцев Николаю Цвирко удалось спастись, Федор Иванович обрадовался. Омрачала лишь весть о гибели юного Саши Довгунца.

— Немцев много постреляли? — поинтересовался командир.

— Так точно, много! — ответил стоявший рядом с комиссаром старший лейтенант Вовк.

— Выходит, Коле удалось провести немцев? — выйдя из недолгой задумчивости, воскликнул капитан. Заметив недоумение на лицах своих замов, он отмахнулся: — Потом, все потом узнаете. А пока пора приниматься за дело.

Строжевский с Вовком переглянулись. Обескураженный загадочным заявлением командира, комиссар не стал говорить о своих подозрениях в адрес Цвирко и упоминать о его задержании, оставив разбирательство на потом.

Перед отрядом Чепракова стояла сложная задача: захватить и удерживать до прихода основных сил важный в стратегическом плане железнодорожный узел. Едва в городе раздались первые разрывы снарядов и партизаны Тимофея Кручени и Тараса Бакулева завязали уличные бои на северной и южной окраинах города, охрана станции немедленно заняла круговую оборону.