По страницам "Войны и мира"

15. НАКАНУНЕ...

А в Москве — свои горести, свои радости: Ростовы получили письмо от Николушки. Старый

граф рыдает и вместе смеется; Наташа в восторге, Соня бледнеет и слышит только: он был ранен, На-

таша утешает ее; Петя гордится братом, получившим орден за участие в сражении.

Графине нельзя так, сразу, вдруг сообщить известие, ее нужно подготовить — это делает Анна

Михайловна Друбецкая, незаменимый друг, — и она же находит способ послать Николаю письма и

деньги на адрес Бориса, чтобы они дошли верно и быстро.

И вот Николай Ростов врывается в чистую квартиру, занимаемую Борисом Друбецким вместе с

Бергом.

«— Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы

грешные, армейщина, — говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и ар-

мейскими ухватками...»

На затасканной куртке Ростова — новенький Георгиевский крест за Шенграбен. И свою подвя-

занную руку он показывает с гордостью...

Встретились друзья детства — всего полгода, как они расстались. Но полгода — огромный

срок для людей их возраста, и оба они не только изменились, но стали чужими друг другу. На все,

о чем ни заходит разговор, они смотрят по-разному. Николай, скомкав, бросает под стол рекомендатель-

ное письмо к Багратиону; о службе адъютанта он отзывается: «Лакейская должность!»; о Берге спра -

шивает с презрительной улыбкой: «Ну, что эта немчура?» — и только услышав ответ Бориса: «Очень,

очень хороший, честный и приятный человек» — понимает, что друг детства думает иначе, чем он.

Ростовы — все — живут не головой, а сердцем. Когда Николай в начале Шенграбенской бит-

вы думал: «Ну, попадись теперь кто бы ни был» — и когда позже он бежал к кустам, он оставался сы-

ном своей семьи, живущей по законам чувства. Это добрая и честная семья, поэтому Николай преодо-

леет дурное в себе, но много еще предстоит ему ошибаться.

Вот и сейчас, в этом разговоре с другом детства, он, конечно, не стал бы хвастаться, но Борис

спросил, где и как Ростов был ранен.

«Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он

начал рассказывать с намерением рассказать все, как оно точно было, но незаметно, невольно и

неизбежно для себя перешел в неправду... Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам

себя не помня, как бурею налетал на каре; как врубался в него... И он рассказал им все это».

(Курсив мой. — Н. Д.)

32

Борис и Берг доброжелательно слушали неправду, которую рассказывал Ростов, — каждый из

них в подобном случае тоже приврал бы. Но «в середине его рассказа... в комнату вошел князь Ан-

дрей Болконский».

Как бы мы расставили силы в этой сцене? Перед нами четыре человека: Берг, Борис, Николай

Ростов и князь Андрей. Конечно, Ростов и Болконский — очень разные люди, но главное у них

общее: оба пошли на войну не за крестиками. Естественно было бы им объединиться против штаб -

ных франтиков Берга и Друбецкого.

Все складывается наоборот. Князь Андрей знает, он был при Шенграбене. Он видит, что Ро-

стов лжет, и это ему отвратительно. Борис, со своим талантом приспосабливать ся к людям, мгновен-

но присоединяется к Болконскому. Все забыто: детская дружба, близость семей — Борису важно

только не уронить себя в глазах князя Андрея дружбой с Ростовым. Один Берг — в стороне: ему

все это неинтересно; он, «как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его».

Ростов в этой сцене — завравшийся мальчишка, пристыженный, мучимый поздним раскаянием.

Самолюбие его уязвлено, ему представляется один выход — вызвать на дуэль гордого «штабного мо-

лодчика». Но князь Андрей холодно и презрительно отвергает его. Он, как всегда, спокойно-рассуди-

телен и умен — но, презирая Ростова за его вранье, он покровительствует Друбецкому — человеку го-

раздо более лживому!

Ростов так молод, так неопытен, что мы невольно прощаем ему и трусость в бою, и похвальбу

перед Борисом. Князь Андрей — другое. Для нас, как и для Пьера, он — образец всех совершенств, он

не должен ошибаться. А он не может понять, что в этой чистой комнате ему ближе других Ростов, что

не нужно улыбаться Борису Друбецкому.

Ошибки его неизбежны: через многое нужно пройти человеку, чтобы стать мудрым, но и его муд-

рый отец будет неправ в своей ненависти к Наташе. Никогда не ошибается только Берг, потому что по-

лон собой и другие люди его не интересуют.

А война, между тем, в разгаре — и приближается сражение, память о котором тяжким стыдом

ляжет на седую голову Кутузова и на юный лоб Ростова, и на честь всей русской армии.

Может быть, не случайно Толстой именно перед этим сражением показал суетные переживания

Ростова и ошибку князя Андрея. Оба они так человечны в своих слабостях, но именно эти человеческие

слабости помогут нам понять то, что надвигается на них: позор Аустерлица.

Немногие люди могут вынести на своих плечах тяжкую ношу всепонимания. Таков Кутузов —