По тропам волшебных лесов

– Вот одолею я зверя… отдаст мне наш правитель свою дочь в жены! И заживу я сладко, как никогда прежде не жил! А я смогу одолеть, на мне одежа особая, волшебная, она в любом бою победителем делает! – Он развел руками, красуясь длинным кожухом. – Поглядите, какая одежа!

Васх бросился к нему с криком:

– Ты чего творишь, дурень?! Возвращайся в город! Совсем от пойла разум потерял!

Как вдруг он смолк и замер, точно на невидимую стену натолкнулся. Лес заскрежетал, словно весь ожил разом. Шелохнулись длинные ветви могучих елей, и на дорогу выступил мохнорог.

Огромный, горбатый, зверь гордо возвышался перед онемевшими людьми, точно нерушимая скала, густо поросшая мхом. Высокий убор из толстых рогов венчал его большелобую голову, словно сам властитель леса, великий и древний, решив покинуть наскучивший ему дремучий удел, стоял перед людьми.

Широкие ноздри шумно втянули осенний воздух. И разом вспыхнули, преисполнившись ярости, два больших зеленовато-красных зрачка.

Васх вдруг очнулся от оцепенения, устремился навстречу ничего не понимающему старику, завопив:

– Назад! Беги назад!

Но было поздно. Зверь находился слишком близко, а стражник – слишком далеко. Старик запрокинул голову, нижняя челюсть его безвольно отвисла, и распахнулись от ужаса пьяные, подслеповатые глаза…

Хейта шла быстро. Волшебный фонарик, преданно летевший следом, едва за ней поспевал. Сердечная рана, столь неожиданно растревоженная, все еще противно ныла. И в то же время Хейта досадовала на себя за несдержанность, ребячливость и глупость.

Охваченная смятением, девушка забормотала, размахивая руками, как делала порой, блуждая в одиночестве по Заповедному лесу.

– Вот угораздило! Да, волк-оборотень, ну так что? Конечно, раньше я их не встречала. А тут на тебе! Но странникам-то откуда знать? Небось, подумали, что я того… – Хейта сокрушенно прикрыла руками лицо. – Ох, как неловко вышло!

Какое-то время еще она шла, разговаривая сама с собой, как вдруг за ее спиной раздались шаги. Хейта взмахнула рукой, фонарик тотчас истаял, и она застыла, окруженная настороженным полумраком.

Сердце застучало чаще, в ногах появилась предательская дрожь. Вдруг на этот раз ей все же повстречался грабитель? Но тут уже знакомый ей голос озадаченно произнес:

– Кажется, зрение меня подводит. Готов поклясться, что видел свет!

Девушка облегченно выдохнула. В сумраке фигура упыря казалась сгустком темноты. Только зеленые глаза мерцали, точно два блуждающих огонька. Он подступил ближе, и Хейта различила его угловатое, неестественно бледное лицо.

– Ты чего сбежала? – Мар белозубо осклабился.

– А ты чего пошел за мной? – устало вздохнула Хейта.

Досада из-за случившегося вновь обожгла ей сердце.

– Опасно нынче в лесу, или ты не слыхала? – шутливо отозвался упырь. – Бродит тут здоровый зубастый зверь. Может задрать. – Он скорчил жуткую мину и тут же посерьезнел. – А мне бы этого не хотелось.

Хейта недоверчиво прищурилась.

– Отчего? Долг платежом красен?

Мар кивнул.

– Да и вообще… нехорошо это, когда девушки гибнут в лесах.

Губы Хейты тронула слабая улыбка.

– Ты что, переживал обо мне?

– Ну-у, я бы о любом переживал в подобном случае, – потупился ее собеседник.

Хейта поглядела на упыря в упор.

– Ладно-ладно, – сдался тот, вскинув руки. – О тебе! Столько всего за день произошло. Ты мне уже стала как своя.

Девушка понимающе улыбнулась.

– Ты мне тоже уже стал как свой.

– Вот я и решил, – подхватил Мар. – Пойду, что ли, провожу.

Хейта вдруг осознала, что какая-то часть ее была рада такому повороту событий. Мар махнул рукой, призывая ее последовать за собой. Какое-то время они шли молча. Но упырю это явно давалось непросто. Наконец, он не выдержал.

– Озадачила ты нашего Брона. Он и без того мрачный был. А теперь вообще туча тучей.

Хейта досадливо потупилась.

– Я не хотела.

Мар прищурился.

– Чем он тебе не угодил?

– Дело не в нем, – ответила девушка. – Это долгая история. И не из тех, что сказывают на ходу. – Она вздохнула. – Но перед Броном неловко. Извинись за меня, ладно? Вдруг мы больше не свидимся.

Упырь с готовностью кивнул. Скоро впереди забрезжила лесная опушка, стали слышны отголоски людских голосов. Хейта решительно остановилась.

– Дальше я сама. Тебе на глаза стражникам лучше не попадаться.

– Ну уж нет, – возразил Мар. – Я с тобой до ворот пойду. Мохнорог пробирается к городу. Всякое может случиться.

Хейта прислушалась.

– Тихо вроде. Может, Брон ошибся?

Мар хмыкнул.

– Скажешь тоже! Чтобы волка-оборотня подвел его нюх? Хорошо, Брон тебя не слышит. Не то взъярился бы не хуже, чем ты на поляне.

– Тогда отчего так тихо? – упрямо повторила Хейта.

Мар нахмурился, завертел головой.

– И правда… Ох, не нравится мне это! Давай поспешим…

Оглушительный треск, как если бы рухнула вековая ель, оборвал упыря на полуслове. Хейта и Мар замерли, оторопело уставившись друг на друга. Какое-то время стояла давящая, до одури пугающая тишина, но тут же по ней ударил неистовый рев!

– Здесь обожди! – крикнул упырь, срываясь с места.

– Еще чего! – бросила Хейта, устремляясь следом за ним.