Читаем По ту сторону жизни полностью

— А что, ты прав, — пожал плечами Азат. — Я подумаю над твоими словами. Сейчас ты уснёшь и проспишь часов шесть. А я пока пойду траву пособираю. Не зря же я сюда приехал из Ленинграда.

— Дмитрий скоро вернётся? — поинтересовался обеспокоенно Иосиф.

— Не бойся, никто тебя здесь не тронет, — улыбнулся уже дружелюбнее Азат. — А Дмитрий всего лишь час как уехал.

— Слышал, — вздохнул Иосиф. — Только одному здесь оставаться жутковато.

— Ты не о страхе думай, а спи, — посоветовал Азат, направляясь к выходу. — Дмитрий сегодня уже не вернётся, а я… А я через пару часиков здесь буду, лишь только немного погуляю по таёжному «огороду» и вернусь…


* * *

Блуждая по тайге в поисках трав, Азат нашёл почти всё, что было необходимо для изготовления настойки, вот только…

«Травы уже хоть косой коси, новенькая, свеженькая… В самый раз для приготовления настойки. А вот главного компонента, корня женьшеня, нигде найти не могу, — думал он огорчённо. — Старик бурят показывал мне его высушенным, а вот каков он, растущий в земле, я так и не запомнил. Дождусь Дмитрия… Он, наверное, знает, где растёт женьшень, и поможет мне отыскать его…»

Готовить настойку он решил здесь, в тайге, вдалеке от любопытных глаз и лишних вопросов. Не везти же мешки с травой с собой в Ленинград. Придётся потрудиться, наготовить чемодан бутылок с настойкой, и ему их лет на десять хватит!

«Сколько на это уйдёт времени? — думал он, шагая по тайге. — Недели хватит, а потом Дмитрий за мной приедет. Я попрошу, и он не откажет. Хороший, безотказный парень… А может, взять его к себе в лабораторию?»

В безуспешных поисках женьшеня Азат шагал около двух часов, совершенно не чувствуя ни времени, ни расстояния и не встречая на своём пути ни людей, ни животных. И удивляться было нечему — вокруг места были дикими и гиблыми. Наконец, он вышел на опушку редкого леса и остановился.

Подул пронизывающий ветер и, посмотрев вверх, Азат отметил быстрые передвижения тяжёлых туч с севера на юг. «Надвигается гроза, — подумал он, начиная тревожиться. — Я уже основательно замёрз и пора в обратный путь, нечего рассиживаться…»

Вскоре окружавший его ландшафт стал более привлекательным и живописным. «Чёрт возьми, опускаются сумерки, — ужаснулся Азат. — Надо поспешить, пока не заблудился…»

И, словно в подтверждение его мыслей, тучи над головой сгустились, поглощая своей массой свет. Ветер усилился и стал значительно холоднее. Азат испугался и ускорил шаг.

Уже скоро он оказался на другой поляне, гораздо обширнее той, на которой был только что. Азат осмотрелся и понял, что заблудился. С неба упали первые капли дождя.

«О Всевышний, где же носит меня? — ужаснулся он, думая о своем незавидном положении. — Да я ведь погибну здесь, в этой чудовищной чащобе!»

Думая так, он направился к раскидистому дубу, росшему в сотне шагов от него. Небо на глазах чернело, и дождь усилился. Скоро вся земля разбухла от переизбытка влаги. Ветер в течениие минуты превратился в настоящий ураган.

Ливень был настолько плотный, что Азат потерялся, перестав что-то видеть вокруг. Загрохотал гром и стали видны сверкающие над головой молнии.

Прижимаясь к стволу дуба, молодые до конца не распустившиеся листочки которого не могли защитить его от проливного дождя, Азат вздрагивал от раскатов грома и молил Всевышнего спасти его. Мало-помалу буря утихла. Ветер разогнал тучи, и уже скоро он решился отойти от дуба и попытался определиться с направлением.

«Ветер, наверное, северный, — думал он с отчаянием, ничего не видя в кромешной темноте. — Если он будет дуть мне в спину, значит я пойду на юг… А если я ошибаюсь? Тогда отдалюсь от домика на ещё большее расстояние? Дёрнул же меня шайтан в одиночку разгуливать по тайге?»

Сильный ветер ледяными струями обтекал Азата со всех сторон. А он, так и не решаясь куда-то идти, всё топтался на месте, дрожа от холода и страха. И вдруг…

Страшная буря утихла совсем. И только тогда Азат почувствовал, как бешено колотится сердце в груди. Небо очистилось от туч, показалась луна и тут… Глаза у Азата полезли на лоб, а волос зашевелился под шапкой на голове.

Он стоял на том самом месте, где закопал убитого им много лет назад старика бурята Яшку Сыткоева. Всё это было настолько жутко и сверхъестественно, что Азат почувствовал необыкновенную слабость в ногах. Последнее, что он видел, это сгорбленная человеческая фигура, стоявшая перед ним и…


* * *

Он почувствовал прикосновение к губам горлышка бутылки и, проглотив порцию водки, очнулся.

— Я подумал, что он концы отдал, меня увидев, — произнес какой-то человек, проверив пульс Азата. — А этот лешак всего лишь сознания лишился с перепугу.

Звук человеческого голоса придал Азату сил, и он открыл глаза.

— Это, наверное, охотник из домика, — предположил другой мужчина, стоявший рядом. — Только чего это он здесь околачивается в такую-то погоду? До крыши и тепла шагов двести, а он…

— Перепил, вышел по нужде и потерялся? — предположила женщина.

— Да вроде не похож он на забулдыгу, напивающегося до чёртиков.

— Ты что, в такую темь видишь его морду? — буркнула язвительно жещина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Айдарский острог
Айдарский острог

Этот мир очень похож на Северо-Восток Азии в начале XVIII века: почти всё местное население уже покорилось Российской державе. Оно исправно платит ясак, предоставляет транспорт, снабжает землепроходцев едой и одеждой. Лишь таучины, обитатели арктической тундры и охотники на морского зверя, не желают признавать ничьей власти.Поэтому их дни сочтены.Кирилл мог бы радоваться: он попал в прошлое, которое так увлечённо изучал. Однако в первой же схватке он оказался на стороне «иноземцев», а значит, для своих соотечественников стал врагом. Исход всех сражений заранее известен молодому учёному, но он знает, что можно изменить ход истории в этой реальности. Вот только хватит ли сил? Хватит ли веры в привычные представления о добре и зле, если здесь жестокость не имеет границ, если здесь предательство на каждом шагу, если здесь правят бал честолюбие и корысть?

Сергей Владимирович Щепетов

Исторические приключения
Месть – блюдо горячее
Месть – блюдо горячее

В начале 1914 года в Департаменте полиции готовится смена руководства. Директор предлагает начальнику уголовного сыска Алексею Николаевичу Лыкову съездить с ревизией куда-нибудь в глубинку, чтобы пересидеть смену власти. Лыков выбирает Рязань. Его приятель генерал Таубе просит Алексея Николаевича передать денежный подарок своему бывшему денщику Василию Полудкину, осевшему в Рязани. Пятьдесят рублей для отставного денщика, пристроившегося сторожем на заводе, большие деньги.Но подарок приносит беду – сторожа убивают и грабят. Формальная командировка обретает новый смысл. Лыков считает долгом покарать убийц бывшего денщика своего друга. Он выходит на след некоего Егора Князева по кличке Князь – человека, отличающегося амбициями и жестокостью. Однако – задержать его в Рязани не удается…

Николай Свечин

Исторический детектив / Исторические приключения
Жанна д'Арк
Жанна д'Арк

Главное действующее лицо романа Марка Твена «Жанна д'Арк» — Орлеанская дева, народная героиня Франции, возглавившая освободительную борьбу французского народ против англичан во время Столетней войны. В работе над книгой о Жанне д'Арк М. Твен еще и еще раз убеждается в том, что «человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности».Таким Человеком с большой буквы для М. Твена явилась Жанна д'Арк, о которой он написал: «Она была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ». Именно поэтому, — писал Твен, — «она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью… она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство… она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, — и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства».Позднее М. Твен записал: «Я люблю "Жанну д'Арк" больше всех моих книг, и она действительно лучшая, я это знаю прекрасно».

Дмитрий Сергеевич Мережковский , Дмитрий Сергееевич Мережковский , Мария Йозефа Курк фон Потурцин , Марк Твен , Режин Перну

История / Исторические приключения / Историческая проза / Попаданцы / Религия