По велению Чингисхана

– У меня же внуки уже подросли, пытаюсь их жизнь устроить, и совсем не остается сил и времени на какие-то другие, особые думы. Все время ломаю голову над тем, с каким бы племенем лучше породниться, столько усилий и времени уходит, чтоб выяснить родословную тамошних славных родов, у кого и какая кровь течет в жилах. Могли бы задуматься над этим и Усуй с Усуйхан, они-то молодые, ум-то у них еще свежий, не засох…

– Ну, повседневных забот у каждого из нас много. Но все же о самых важных вещах нужно думать вместе, не забывать. Кажется, ты с Усуй и без того большую часть бытовых забот Ставки взвалили на одну Усуйхан, а сами ходите налегке. Вот она и бьется одна, хлопочет…

– Может, и правильно говоришь, – согласилась Борте с виноватой усмешкой. – Но внуки такие сладкие… Совсем не могу им сопротивляться… всё выпросят! Даже в самом малом без меня не могут обойтись: «Бабушка да бабушка!» – во всем. Столько вопросов, разговоров, всюду за руку таскают…

– Ну вот!.. – воскликнул хан, пораженный просветлевшим сразу при воспоминании о внуках лицом её, всю жизнь такой холодноватой, невозмутимой, сдержанной на чувства хотун: надо же, как может измениться человек! Ведь к сыновьям всегда была строгой, даже придирчивой матерью, никогда не было видно, чтобы вот так таяла от любви…

– Всего добиваются, чего захотят, чего потребуют, – довольным, потеплевшим голосом тихо продолжала Борте. – Как ни строжусь, а заранее знаю, что все равно не выдержу, уступлю. Опомниться не успею, а губы сами выговаривают разрешение…

– Ты смотри, не избалуй мне внуков! – «Баба – она и есть баба», – подумал он. «Сладкие…» Дальше своего гнезда да очага ничего не видит. Нет, такие, как Усуй – редкость… – Из них должны вырасти не бабьи баловни, а вожди великого Ила, от них будет зависеть судьба Будуна – народа нашего. И мне бы заняться внуками, но какое там… война всё время забирает. А вы, я смотрю, всё их воспитание взвалили на дряхлые плечи Хайахсын, а сами только балуете их, нежите…

– Ну, мы в этом со старой Хайахсын и не смеем даже равняться… – Борте обиженно отвернулась. – Хотя почему – «балуете»? Глядя на сыновей, этого не скажешь. Как посмотрю, вроде неплохо воспитали их.

– Так-то оно так, но если раньше вы детей воспитывали для жизни в степной округе Онона да Керулена, в пределах полсотни кес, где мы пытались объединить мелкие роды и племена, сейчас-то время совсем другое, все изменилось. Мы далеко вышли за границы родовой степи, собрали в один Ил большие народы, великие страны, и для управления им нам нужно растить великих правителей! Великих – потому что обычный хан или князёк с ним попросту не управится.

– Ну, кто знает… У вас, людей больших да умных, и взгляды теперь другие, и думы идут далеко и широко. А я, пожилая женщина, думаю, что судьба и великих народов, и мелких родов одинаково зависит от того, как человек, сидящий на ханском ковре, относится к другому человеку, как он сможет понимать другого сердцем, а не одним только умом или волей… Одним умом и ты мало что сделал бы. А уж что вкладывать в неокрепший еще ум, в незагустевший мозг ребенка – в этом с нашей старушкой Хайахсын никто не сравнится. Просим Небо, чтобы она прожила подольше. От нее наше будущее, может, не меньше зависит…

– Хорошо-хорошо… Я же не предлагаю отстранить старую Хайахсын. Наоборот, говорю, что слишком многое вы на нее перекладываете, не помогаете как следует, – сказал хан извиняющимся тоном. – Вы бы освободили Усуйхан от повседневных бытовых забот Ставки, перевели бы ее тоже на воспитание внуков…

– Уж не знаю… Тогда вся налаженная жизнь Ставки пойдет кувырком. Ведь не зря же мы поставили на это Усуйхан, самую расторопную, деловитую из нас.

– Так ведь Хулан еще есть. Пусть она и распоряжается.

– О нет… В нашей младшей хотун кровь мэркитская кипит, упряма, вспыльчива слишком. В гневе может такого натворить, что долго потом расхлебывать придется. Но делать нечего, уже пробуем. Тем более, что в последнее время вроде повзрослела, серьезнее стала и поступки уже куда обдуманнее. Это радует, но рано, рано еще…

– Тяжелое ярмо любого укротит. Прыгать на свободе – одно, но совсем другое дело, когда тянешь целый воз обязанностей и забот. – Вспомнив, как в гневе раздуваются ноздри Хулан, хан усмехнулся. – Объездим и эту лошадку…

– Да, хочу напомнить тебе то, что давно должна была сказать. Что-то затягиваешь ты исполнение завещания своей матери: снарядить отряд на Север.

– Правильно сделала, что напомнила. И Усуй с Усуйхан тоже несколько раз говорили… Затянул, соглашусь. Сперва эта война с Китаем, когда на счету был каждый нукер, теперь вот на запад повернули – и всегда постоянная нехватка людей…

– Не надо, Тэмучин, не отговаривайся. Пока мы живы и здоровы, забот повседневных никогда не убавится, – наоборот, будет становиться их все больше и больше. Так что надо найти, выделить людей, снарядить их и отправить. А то уже и для всех нас тяжело, что до сих пор висит на нас это неисполненное завещание.

– Конечно, понимаю это, – хан тяжело вздохнул. – Подумаем сегодня же.