По велению Чингисхана

– Ты не слишком-то ругай и погоняй молодого командующего. Вам предстоит выполнить весьма сложное задание. Если сумеете, постарайтесь одержать победу только с помощью красного слова да широты ума, – напутствовал хан. – Главное, берегите нукеров моих, нас и без того мало. Помните: у меня каждый нукер на счету. Каждый!

– Я бывал в сражениях не только с отцом и дядей этого парня, но и с дедом даже. Не-ет, это только на первый взгляд они кажутся простоватыми, податливыми на чужой ум… На самом же деле, это стойкие во мнении, суровые, непроницаемые в своих замыслах люди, весь их род такой. И вряд ли он даст погонять себя. Но ведь приятно, если думаете, что я до сих пор могу погонять знаменитого своими подвигами воителя…

* * *

Теперь хан мог принять своих послов, которых собирался отправить к сартелам вместе с купцами, вручив им дары и послание султану. Хотели и на этот раз направить главным илчи купца Махмуда, но хан это решение отменил, побоявшись навлечь на него подозрения своим слишком явным предпочтением и доверием. И правильно сделал. Сейчас особенно важно всегда иметь под рукой такого человека, лучше всех других знающего земли, а главное, нравы сартелов, сведущего во всех тонкостях тамошней жизни. Так что лучше держать его вблизи Ставки, всякий совет его дорогого стоит.

Взамен нашли тойона по имени Кебурэй – арабского происхождения, прибившегося к ним десять лет назад, дослужившегося до чина сюняя и за это время вместе с ними побывавшего во многих сражениях и походах. Редкая удача, что в их воинских рядах оказался человек, хорошо владеющий языком и знающий обстановку в Хорезмском иле. Разве только мало знаком с принятыми при дворе султана обычаями и церемониями, поскольку никогда не крутился там. Ну да ничего, научится всему по ходу дела, и если будет часто принимать участие в таких поездках, то быстро разовьется, наберется опыта, придворных премудростей. И вообще, настала пора почаще вовлекать и использовать представителей других народов, подобных Кебурэю, нарочно отбирать их для этих целей. Само устройство обширного Ила, объединившего множество народов и племен, требует этого. Уже сейчас должно быть побольше тойонов из числа тех, кто знает язык и особенности того или другого народа, понимает их предпочтения и нужды, а лучше, чтобы и вырос из той среды.

Одной из самых отличительных черт Кебурэя, кстати, является его чрезмерная набожность. И утром, и днем, и вечером, где бы ни был, становится в отведенное мусульманам время на молитву.

Если вернется из этого задания с успехом, отправим его в Багдад. Настала пора переходить к решительным переговорам и с ними.

Есть на примете еще один такой молодой человек – Элий-Чусай.

По матери он потомок правителей народа хани, а по отцу – киданских царей. Редчайший человек и по образованию, и по кругозору. Но больше всего поражает свободным владением множеством языков. Чтобы удивить при случае престарелого гур хана Дюлюкю, Джэбэ захотел было взять его с собой, но хан не разрешил. Таких людей нужно беречь как зеницу ока, ибо потерять их при любой военной случайности легко, а обрести и привязать к себе – большая редкость. Да, самая лучшая, высшая драгоценность, дороже которой ничего нет, – талантливый человек. Таких надо уметь беречь, суметь оградить от хулы и соперничества, вовремя выделив их и возвысив, пока не сломала, не растоптала их серая завистливая толпа.

* * *

Во сне увидел он себя охотившимся с невиданным до сих пор белым соколом. Мчится по пологому склону, пестревшему снежными наносами-полосами, под ним конь с удивительно жесткой спиной и длинной шерстью. И облака в небе словно повторяют пестрый рисунок степи. Глядя на все это, удивляется он: что за странное место, где же это он? И не обозреть человеческим взором, где сходятся небо с землей, так все огромно кругом. Вдруг перед ним откуда ни возьмись – красная лиса, и вот уже мчится она впереди, виляя хвостом, прыгая по сугробам. Сокол тут же срывается с его руки, взмывает и камнем падает на нее. Следом и он подскакал, спешился торопливо, стал отбирать ее у сокола – но вместо лисы в руках у него соболь… Как же так? Ведь точно же красная лиса бежала. И откуда взялся этот житель глухой тайги тут, в такой пустынной степи?.. Сперва далеко, потом все ближе раздался лай собак, и тут кто-то потянул его за ступню, дернул. Он вскинулся по давней привычке, сел и тут только понял, что это был сон, а собаки за стенами сурта всё лаяли – сначала у внешнего круга турхатов, а следом и у внутреннего. В дымоходе темным-темно, ночь облегла всё. Значит, гонцы…

– Прибыл вестник от Джучи и Сюбетея!..

– Ладно, не кричи… – Что ж это за соболь такой? – Пусть войдет.

В очаге зажгли огонь.

Зашел Джэлмэ с красными от бессонницы глазами, ведя за собой высокого и стройного, стремительно двигающегося парня. Только когда тот подошел к огню, хан узнал Усунтая.

– Говори что велено.