По ветру

– Можно я буду звать тебя Марусей? – Эля заливала воду в кофеварку на рабочей кухне. Чаще, правда, они называли это место баром – Эля уже и не вспомнит, кто первый предложил и что за история стояла за таким нетривиальным решением.

– Можно я не буду отзываться тогда?

– А могла бы уже и умаслить работодателя.

– А работодатель могла бы учитывать личные границы сотрудников, понимая, что комфортная среда положительно влияет на рабочий процесс и, следовательно, результат. А еще повышает уровень лояльности к работодателю, что в случае форс-мажоров вполне может сыграть на руку не только ему, но и всему агентству.

– Кажется, ты похожа на меня гораздо больше, чем мне хотелось бы, – озадаченно произнесла Эля, выбирая чашку. – Тебе сделать кофе? Повышаю уровень лояльности, как видишь.

– Я могу взять газировку? – Мари указала на ящик разноцветных жестянок, оставшихся с прошлого проекта.

– Конечно! Все, что не подписано стикерами, – для общего пользования. Бери газировку, фрукты, молочка в холодильнике есть. Мы сегодня еду заказывали – индийскую, на всех, – так что, если хочешь, ее привезут в течение пяти минут.

– На меня тоже рассчитывали?

– Не было времени индивидуально спрашивать, но да, ты же часть команды – а голодными сотрудников мы не оставляем.

– Спасибо, – Мари улыбнулась, как умеют дети – мгновенно переключившись из смущения в радость. – Лучше все-таки Мари.

– А почему такой вариант имени? По паспорту ты же Мари… – Эля зависла, припоминая сканы документов, что пришли ей на почту пару дней назад.

– Мария. Но все вечно путают с Мариной, зависают, думая, какое окончание у имени правильное, – вот как ты сейчас. Я просто облегчила всем жизнь – сократила до безопасного Мари. И люди не гадают, и я не раздражаюсь, объясняя разницу между Машей и Маришкой.

– Умно. А я-то уж думала, что это стремление к пафосу и загадочности. Мол, Маша слишком просто…

– Тогда уж просто Мария, – скаламбурила та в ответ, отсылая к названию старого сериала, который шел задолго до рождения самой Мари. Возможно, даже до рождения Эли. – Меня вообще Ульяной назвать хотели, но папа выбрал более тривиальный вариант. Не всем же быть Элеонорами – теперь приходится добавлять индивидуальности самой.

– Любое имя можно подсветить репутацией, – полушепотом заметила Эля.

Мари в ответ округлила глаза и опустила взгляд в стол, скорее всего припоминая, какую репутацию Эля приобрела у нее. Чтобы сгладить неловкость, Мари соскользнула с барного стула, на котором до этого весело болтала ногами, и открыла холодильник – Эля готова была руку на отсечение дать, что малышка искала там отнюдь не еду, а возможность не переходить на неловкие темы с новой начальницей. Молодец, Элеонора Александровна, напугала ребенка и скомпрометировала себя в первый же рабочий день.

– А у вас тут еще одна Мари есть?

– Не-а, французский вайб только у тебя. А что?

Мари невозмутимо вытащила из холодильника коробку с капкейками, на котором красовался оранжевый стикер с ее именем, выведенным размашистыми печатными буквами.

– А то, что, видимо, я перемещаюсь во времени и принесла себе заначку из будущего.

– Ты Мари, а не Марти, да и я на Дока не тяну – гениальности, конечно, не отнять, но седина меня пока не одолела. А значит, вкусняшки не из будущего, а из кофейни возле дома моего друга.

– Это ты купила для меня? – Мари переводила взгляд с Эли на коробку и обратно, соединяя все точки в одну историю. Она нервничала – бесконечно отдирала зубами кусочки кожи с губ, отчего те выглядели нарочито алыми и измученными.

– Считай, что это некое успокоительное для особо переживающих стажеров. На новом месте всегда сложно – все дергают, рассматривают, оценивают. Я подумала, что тебе не повредит лишний сахар и шоколадная начинка. И да, крем в «Красном бархате» – незаконное вкусовое удовольствие, я серьезно.

– Я на незаконное одна не хожу. – Мари поставила бирюзовую картонную коробку с окошком на стол, вопросительно глядя на Элю. – И не поверю в отговорки, что ты не ешь сладкое.

– Я сумасшедшая, но не настолько. Может, я и купила их с мыслью о том, что стажер все-таки попробует умаслить начальницу и поделится…

– Не буду я никого умасливать. Просто хочу есть капкейки с человеком, который мне очень нравится.

Обезоруживающая прямота и чисто ее – Мари – непосредственность. Эле даже подкалывать в ответ расхотелось – она достала из коробки тот самый «Красный бархат» и отсалютовала им. Мари последовала примеру, выбирая из россыпи капкейков шоколадный и повторяя мини-ритуал в воздухе.

– Почему ты решила пойти работать? Студенчество, лучшие годы, тусовки и учебные проекты размером с Евразию…

– Во-первых, это плюс к моей учебе. А во-вторых, ты же видела и резюме, и портфолио, так что знаешь, что я еще со школы работаю. – Мари чуть выпятила вперед подбородок, одним этим легким движением намекая, что она явно видит подвох в вопросе. – Ты же хотела спросить, почему я напросилась работать к тебе, да?

– Допустим. – Эля неосознанно повторила движение подбородком.