По ветру

Описания самих игр пришлось почитать внимательнее, некоторые даже по несколько раз – настолки никогда не были ее приоритетом на дружеских или случайных сборищах. А тут тебе и «Монополия», и «Элиас», и «Имаджинариум», и даже собрание всего и сразу под звучным названием «Экивоки». Не то чтобы Элю заботило, что о ней подумают случайные люди, но совсем уж дурой в этой компании заядлых игроков выглядеть не хотелось.

Вечером в субботу, вооружившись закусками и пивом, Эля в третий раз оказалась на пороге квартиры, в которую пообещала себе не возвращаться. Кирилл, улыбающийся чуть более самодовольно, чем стоило бы, забрал у нее из рук пакеты и передал рыжему урагану в лице Мари, а сам помог Эле с верхней одеждой и выдал забавные тапочки с собачьими ушами и черным пластиковым носиком.

– Здесь должна быть шутка, что не такая уж я и сука, – абсолютно серьезно произнесла Эля, победно наблюдая отблеск ужаса в глазах Кирилла. Но тот резво опомнился и полушепотом уточнил:

– А ты точно не?

– Ну вот и узнаешь. – В этот раз она все же улыбнулась. Ей нравилась эта семейка: что Мари, что Кирилл обезоруживали ее прямотой и умением подхватывать любые, даже самые неочевидные шутки. И пока Белка с Тёмычем жили в своих мирках, а Элины друзья собирались вместе все реже, Антиповы – теперь Эля и фамилию их знала – отвоевывали свое место в ее жизни. Глупо, конечно, искать своих среди людей на десять лет моложе, но раз жизнь подкидывала такие авантюры, грех в них не вписаться.

– Это Элеонора, ребят, наша сегодняшняя гостья.

Уже знакомая кухня была наполнена теми самыми лицами с презентации Мари. Они с любопытством всматривались в Элю – особенно позабавило лицо Ванюши, который явно ее узнал, – искали в ней ответы и опознавательные знаки. Так всегда бывает, когда в сложившуюся компанию приходит новичок: на него сразу нужно повесить бирку, найти то самое, что либо впишет его в свои ряды, либо тут же отринет с пометкой «негоден». Эля, конечно, держалась гордо и даже чуточку надменно, но рука Кирилла, еле касающаяся ее спины, успокаивала – почему-то жутко не хотелось подводить Антиповых на этом странном сборище.

– Добрый вечер, – она все же вложила в улыбку и голос немного теплоты, прекрасно зная, как может отталкивать даже хорошо знакомых людей. А тут сплошь незнакомцы: вот парочка женатиков на огромном кресле-мешке (Юля что-то шептала на ухо Роме), вот бородатый парень, забравшийся на подоконник (Эля не вспомнила его имя, но из презентации всплыло слово «архитектор»). Ванюша тем временем оставил свою девушку – Олю – раскладывать закуски и приблизился к Эле с Кириллом.

– Мы в прошлый раз не познакомились, – смесь неловкости и злорадства так и плескалась в его голосе. – Я – Ваня.

– Очень приятно, Ванюша. В этот раз, – Эля особенно выделила слово «этот», чтобы не повадно было ее подкалывать.

Первым хохотнул Кирилл, а за ним и все остальные. Ванюша оглядывался по сторонам, не понимая, откуда Эля узнала именно эту вариацию имени. Атмосфера мгновенно разрядилась, жизнь снова зашуршала пачками чипсов и зазвенела посудой, а Элеонора подмигнула хихикающей в стороне Мари.

– Прости, Ванюш, видимо, у тебя на лбу написано, что до Вани ты не дорос, – крикнул бородатый. – Я Паша, кстати.

Дальше все принялись знакомиться, шутить о том, что тут весело, но может и прилететь, хвалить Элину футболку с росписью, которую, конечно, тоже делала Белка. Кирилл передал Эле открытую бутылку пива и сел слева от нее, справа тут же нарисовалась Мари. «Как верные рыцари оберегают, – пронеслось в голове у Эли. – А я старая королева, что приехала новые владения осматривать».

– А как вы познакомились?

Кто задал этот вопрос, Эля даже не отследила, но снова все внимание было приковано к ней и Кириллу. Интересно, в их глазах она уже его девушка, которую он привел на одобрение друзьям?

– Элеонора – моя начальница, – вклинилась Мари, то ли спасая ситуацию, то ли понимая, что Эля запросто расскажет всю историю в мельчайших подробностях.

– В смысле – начальница? Сколько же тебе… – Ванюша снова продемонстрировал чудеса несдержанности, за что Оля ощутимо ткнула его кулачком в плечо.

– Лет? – усмехнулась Эля. – А для начальниц есть какой-то возрастной порог? Тогда мне семьдесят три, я начальствую уже не первый год.

– Прости нашего оболтуса за такой вопрос, – извинилась Оля.

– Окстись, обычный вопрос. Мне тридцать один.

– Уоу, – выдохнул Паша удивленно. – Ты совсем не выглядишь на свой возраст!

– Спасибо, с одной стороны, приятно. – Эля постаралась улыбнуться как можно вежливее. Она не первый раз вела такие диалоги, всегда носила с собой паспорт и даже немного любила этот эффект легкого шока, когда говорила, что уже открыла четвертый десяток. – Но, если честно, я не знаю, как это – «выглядеть на свой возраст». Вот этот ребенок, – она указала на недовольную Мари, – вполне мог оказаться лет на пять старше, чем есть. И младше тоже. Да и вы, хоть и выглядите все довольно молодо, на самом деле можете спокойно быть моими ровесниками.

– Или моими, – не удержалась Мари.