По всем частотам. Сборник

– Скоммуниздят, значит, всё, что плохо лежит. Всё, пошёл, пошёл, тут очередь.

Блокпост тонет в клубах поднятой колонной пыли. Русь успевает натянуть на нос арафатку, а вот Хохол рядом матерится и кашляет.

Впрочем, матерится он скорее из-за отбитого о край люка при десантировании колена…

А Русь молча благодарит Боженьку, что Тот так и не выдал ему положенные морпеху и сыну десантника сто восемьдесят росту и косую сажень по другим измерениям.

Иногда всё-таки очень удобно быть «шибздиком»…

Взводный взмахом руки задаёт направление движения, и группа, надёжно укутанная от чужих взглядов тучей пыли, благополучно ныряет в овраг за блокпостом.

Когда-то, наверное, это было извилистое русло реки, но сейчас тут только чахлые кустики растут по краям.

В овраге группу встречает «блокпостный» лейтенант с парой бойцов, жмёт руку майору ССО и долго трясёт Роде, гулко хлопая по плечу и улыбаясь во все тридцать два зуба… тридцать один с половиной, считая сколотый резец.

– Так, топаем тихонечко, строго за мной, дышим осторожно, через раз, тут у нас вообще-то мины! – он тыкает в планшет, показывая Родину и «подсолнухам» карту, но улыбки не сбавляет. – И то, что мы «охоту» отключили, вас смущать не должно, заденете чего-нибудь, сдвинете – нам потом возиться… Ну чё, почапали, помолясь? Мы вас до периметра проводим и платочком вслед помашем. На обратном пути заходите чайку попить! Родь, тебя это в первую очередь касается!

Родин энтузиазмом почему-то не пышет, но местного офицера это не смущает.

Русь, пользуясь моментом, тихонько рассматривает «подсолнухов». Вот один из них точно – сто восемьдесят на косую сажень.

И они с майором, кстати, снайперы, судя по винтовочным кофрам и снаряге.

А вот третий – хмурый мужик сильно в возрасте с абсолютно незнакомыми нашивками и без знаков различия.

Не-е, этот, походу, не из «стройотряда».

Частник, что ли? И что он тут забыл? С каких это пор ЧВК вот так «точечно» выделяют бойцов на операцию ССО и морской пехоты?

Всё интереснее и интереснее ситуация с этим полевым выходом разворачивается – сначала Ник, теперь этот.

…А ещё Русю упорно чудится, что их должно быть двое. Бредово, но очень навязчиво.

– Так, стоп машина! Всё, мины прошли, дальше только сигналки. Давайте сюда ваш головняк, будем немытыми пальцами в карту тыкать, куда смотреть.

Солнце карабкается по безоблачному, выцветшему небу, обещая изнуряющую жару уже в ближайшие пару часов. Жарковато и сейчас, но зацелованный в своё время летним крымским солнышком Русь пока ещё «плавиться» не начинает, только чуть сдвигает вперёд каску на манер козырька.

Минут двадцать уходит на то, чтобы разобраться с дальнейшим выдвижением – сначала с местными и их растяжками, потом со «стройотрядовцами».

Майор, назвавшийся позывным «Джедай», немногословен и, на контрасте с местным лейтенантом, особенно серьёзен. Здесь и сейчас, под присмотром бойцов с блокпоста, – последняя безопасная остановка, когда все могут собраться вокруг карты, а не следить за окрестностями в немой тревоге, и он это время собирается использовать по максимуму.

Волей-неволей серьёзность «Джедая» передаётся всем. Митяй прекращает жевать заныченный батончик, Бекас – чертить ботинком в пыли японские матерные иероглифы… Пожалуй, один только ЧВКшник Алексей с позывным «Зенит» – к слову, единственный, кто представился по имени, – откровенно бродит мыслями где-то поодаль.

Причём мысли эти у него на редкость безрадостные, Русь это прямо всей шкурой чувствует.

– Мы над вами нашу «птичку» погоняем, – обещает на прощание блокпостный лейтенант. – Присмотрим сверху, ни одна сволочь не подберётся незамеченной, зуб даю!.. Хотя не, – он задумчиво ковыряет пальцем скол резца и даже чуть грустнеет, – не дам. Тут стоматолог хреновый. Ладно, это я так. В общем, «птичка» будет бдить… бздеть… наблюдать, короче. Эх, я б и сам с вами сбегал, да увы, кто ж даст!

«Джедай» невозмутимо кивает сразу на всё – и командует выдвигаться.

Идут тройками, как Родин и говорил. Сначала бодро и внимательно, потом, когда Алабай жестом предупреждает о блокопостных «сюрпризах», тихо и ещё внимательней. Только шуршит под ногами песок, Родин бормочет себе под нос, подсчитывая замеченные растяжки, да пыхтит Митяй с пулемётом.

Русь топает, привычно обняв автомат, и с лёгкой ностальгией вспоминает крымские марш-броски…

Пляшущие по песку и камням тени становятся всё короче, солнце вползает в зенит. Последние растяжки-сигналки умников с блокпоста давно остались позади, но никто не торопится поднять темп и наверстать потерянное время.

Наоборот, идут ещё осторожней, зная, что теперь придётся полагаться только на себя.

Ну и на беспилотник с блокпоста, связь с которым поддерживает майор-Джедай.