По всем частотам. Сборник

– Так точно. Аль-Кохаб, настоящее имя Надир Тимурович Каинтдинов, 1976 года рождения, место рождения – Набережные Челны, пропал без вести в январе девяносто пятого при штурме Грозного. Вероятно, попал в плен, и там его… кхм, переубедили. В нашем поле зрения оказался…

– Хватит-хватит, обойдёмся сейчас без его биографии, – морщится генерал-майор. – Вы мне лучше объясните, как он у вас с того света вернулся. Это точно он, а не наследник его славного дела?

– Его опознали. ЧВКшник-наводчик, Алексей Савельев, подтвердил, что это именно Надир Каинтдинов, с которым он имел дело ещё до того, как Надир пропал без вести. Они в одной колонне шли тогда.

Русь с Ником молча переглядываются, подумав об одном и том же.

Алексей. Лёха. «Зенит».

– Ошибиться этот ваш ЧВКшник не мог? Считай, двадцать пять лет прошло…

– Нет, он абсолютно уверен. На кадрах прошлой ликвидации он тоже опознал Надира… в роли псевдотелохранителя, так что там грохнули не его. Плюс по записи голоса наши тоже подтвердили, что в эфир с вероятностью 90% выходил именно «покойный» аль-Кохаб.

– И что на сей раз с этим неубиваемым воином ислама планируете делать? Артиллерия? Авиация? Точечный ядерный удар, чтобы уж наверняка и с концами?

– По нашим данным через одиннадцать дней он будет встречаться с некоторыми из полевых командиров вот здесь, – полковник лазеркой тыкает в карту. – Довольно большая самоуверенность с его стороны с учётом…

– А ваша самоуверенность какого размера, товарищ полковник? – раздражённо перебивает генерал-майор. – Для трижды ликвидированного он как-то подозрительно живой.

Полковник ещё раз вздыхает. Сглатывает. Продолжает со всей возможной невозмутимостью:

– …с учётом того, что там около пяти километров по прямой до нашего блокпоста, – лазерка размашистым жестом пересекает знакомый Русю овраг. – Причём подход удобный, можно скрытно выдвинуться.

– Там у нас морпехота? Хотите их на это дело подрядить? – подаёт голос ещё один офицер. – За блокпостом наверняка будет осуществляться наблюдение, спугнём же.

– Снайперы будут наши. Морпехов сдёрнем не с блокпоста, а с базы, в роли охранения, высадятся на блокпосту под прикрытием колонны. Плюс Савельев как опознаватель.

– Блин, вот так сидеть и слушать, как твой полевой выход планируют… это сильно! – хмыкает Русь, ероша подсыхающие волосы. – Причём я-то знаю, что этот полкан их уболтает, а они ещё нет…

Ник теребит вылезшую из своего шарфа нитку, уже потеряв интерес к рассуждениям офицеров.

– Не, – наконец вздыхает он. – Близко, но не то. Не то…

– Ну, по крайней мере, мы знаем, что он в нашем выходе забыл, уже неплохо, – замечает Русь, поднимаясь на ноги. – Дальше куда?

Ник с сомнением оглядывается по сторонам, потом цепляет Руся за запястье и тянет на себя, словно вознамерился пройти сквозь стену.

Но нет, следующий же шаг выносит их обратно к автобусу, на пустырь меж временем и пространством.

– Давай его найдём, – предлагает Русь.

Ник только сосредоточенно кивает, закусив губу. Тарахтит мотор, пространство идёт рябью и выворачивается наизнанку. Ещё шаг, Русь морщится, чувствуя, как закладывает уши, – и опять вываливается в Сирию, мгновенно взмокнув не столько от жары, сколько от резкого перехода.

…Ник чуть замешкался, подбирая выскользнувшую зажигалку, поэтому они не успевают войти в очередной модуль-кимбу, когда мир внезапно раскалывается на куски и жаркое небо обрушивается вниз.

По крайней мере что-то похожее ощущает в первое мгновенье Русь.

Ник же просто оседает в пыль там, где стоял, хватая ртом воздух.

Что-то случилось.

Что-то, чего не должно было случиться. Отвратительно, категорически неправильное.

Из кимбы выходит хмурый Джедай, оглядывается по сторонам, мнёт в пальцах сигарету и решительно сворачивает к курилке. Следом в дверях появляется Зенит. Делает несколько шатких шагов в сторону и в изнеможении прислоняется к стенке, не обращая внимания на то, как её раскалило солнцем. Откидывает голову, проводит рукой по лицу – раз, другой, словно пытаясь смыть кошмар, как липкую паутину.

Потом просто закрывает глаза и бормочет:

– Боже, неужели я это сделаю…

Ощущение неправильности захлёстывает с головой, как мутная ледяная волна.

Дальше вместо Руся действует автопилот. Подхватывает Ника за плечи, тащит прочь – куда угодно, только как можно дальше, прямо сквозь реальность, как сквозь водную гладь.

Вглубь.

Кажется, это совпадает с желанием самого Ника, потому что раньше таких способностей Русь за собой не замечал.

Они валятся на подножку автобуса – и молчат. Русь чувствует себя так, словно ему кто-то заехал по голове, причём от души и как минимум пару раз. Мир вокруг нереальный, искажённый, зыбкий.

У пытающегося прикурить Ника трясутся руки.

Русь отбирает у него зажигалку и рассеянно крутит колёсико, флегматично глядя, как лепесток огня на каждом «щёлк» облизывает ладонь…

– Д-дай, – ворчит Ник.

Русь щёлкает ещё раз, давая ему прикурить, вздыхает и возвращает зажигалку хозяину.

Ник тоже вздыхает и протягивает в ответ на ладони ещё одну свою сигарету.