Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Когда всё уже будет кончено, Наполеон признается, что первые дни после возвращения с Эльбы были самыми прекрасными днями в его жизни. Ещё бы! Его, всего девять месяцев назад изгнанного из страны, едва не повешенного (своими, французами!), спасённого русским офицером (врагом?), встречали с восторгом и любовью. Он привык к таким встречам. Но то было во времена, когда вся власть не только над Францией, но и над Европой была в его руках. Теперь он – всего лишь изгнанник, незаконно ступивший на французскую землю. А встречают его с ещё большим ликованием, чем когда-то. Значит, народ любит не просто всевластного императора, а его, Наполеона! Это самое счастливое открытие. Конечно, он на это надеялся, но теперь – уверен. И это придаёт ему силы идти на Париж и веру в победу.

Но так его встречал народ – крестьяне, которым он отдал землю, конфискованную у аристократов. А как поведёт себя армия? Да, это его армия. Но она присягнула Бурбонам. Он сам повелел ей служить Франции, а значит – королю. Первая встреча с батальоном королевской (теперь – королевской) армии произошла неподалёку от Гренобля…

Наполеон спешил. Он говорил своим сподвижникам: «Всё зависит от того, чтобы идти со скоростью, опережающей известие о нашей высадке». Но эта ошеломившая страну новость стала известна по тем временам невероятно быстро. Наполеон высадился в заливе Жуан, недалеко от мыса Антиб 1 марта, а уже 3-го об этом знали в Марселе, к утру 5-го – в Лионе. Оттуда известие было передано в Париж посредством ручной сигнализации и в течение дня достигло столицы. Людовик XVIII был потрясён и решил, что население нужно удерживать в неведении как можно дольше, чтобы избежать волнений. Но членам королевской семьи и нескольким доверенным министрам всё же сообщили о случившемся. Кроме того, воинским частям, размещавшимся на предполагаемом пути Наполеона, был отдан приказ уничтожить мятежников.

И вот первая встреча. Офицеры отдают приказ стрелять. Он не может допустить, чтобы французы убивали французов. Он всю жизнь стремился избежать гражданской войны. И он соскакивает с лошади и, распахнув шинель, решительно идёт навстречу направленным на него мушкетам: «Солдаты пятого корпуса! Вы узнаёте меня? Ежели есть среди вас кто-то, желающий убить своего императора, он может это сделать!» Сотни голосов отвечают ему: «Vive l’Empereur!» Быстро шагая вперед с распростертыми объятиями, он приветствует их как лучших друзей. Командир батальона отдаёт ему свою шпагу и семьсот человек присоединяются к стодесятитысячному отряду Наполеона.

Но вскоре на его пути появились плотные колонны солдат, выстроившихся в боевом порядке. Казалось, боя не избежать. И тут вперёд вышел полковник в сопровождении барабанщика [39] . Он подошёл к Наполеону и вручил ему знамя своего седьмого линейного полка. Император обнял и расцеловал молодого командира. Это был хорошо известный ему человек, Шарль де Лабедуайер, отважный офицер, бывший адъютант маршала Жана Ланна.

Граф Шарль Анжелик Юше де Лабедуайер был достойным воспитанником Ланна, которого за отвагу, бескорыстие и благородство называли Роландом французской армии. Лабедуайер остался верен императору, геройски сражался в битве при Ватерлоо, после поражения поспешил в Париж, где на заседании палаты пэров 22 июня резко возражал против возвращения Бурбонов. После второй реставрации намеревался перебраться в Америку (зная, что туда собирается Наполеон), но не мог не проститься с семьёй, потому вернулся в Париж. Там его арестовали и расстреляли.

Та же участь постигла и ещё одного героя, примкнувшего к Наполеону во время триумфального пути от Антиба в Париж. Речь о «храбрейшем из храбрых» маршале Нее, одном из самых старых и верных соратников Наполеона. Они были рядом во всех битвах, прославивших Великую армию. Когда звезда Наполеона начала клониться к закату, Ней продолжал драться с не меньшей отвагой и яростью. Он многое сделал для побед в Бауцене, Лютцене и Дрездене, героически сражался и был ранен в страшной битве под Лейпцигом. Выздоровев к январю 1814, вернулся в армию, хотя вполне мог бы уклониться под видом продолжения лечения. Ней отличился во всех последних боях Наполеона.

К сдаче Парижа он непричастен, но когда Париж пал, царь Александр и король Пруссии оказались в столице, Ней вместе с другими маршалами понял: если хочешь сохранить жизнь и положение, настало время капитулировать. Наполеон требовал последней битвы, но почти все его маршалы (в их числе и Ней) отказались в ней участвовать и настаивали на отречении. Они устали от войн, не выдерживали ритма жизни, навязанного Наполеоном. Они хотели почёта и покоя. Почёт император им обеспечил, покоя рядом с ним не дождаться. Он понял это слишком поздно. Уже на острове Святой Елены он признавался: «Я осыпал золотом моих сподвижников; но мне надобно было понимать, что, разбогатев, человеку уже не хочется подвергать себя смертельной опасности».