Победители тьмы

- Им требуется лишь почва и источник света, - кивнула головой Елена. - Для развития растительности в Октябре у нас есть основная предпосылка - искусственный дневной свет, обусловленный радиоволнами. Вот взгляните хотя бы на этот дуб, под которым мы сидим. Всего лишь два года тому назад мы привезли его сюда тоненьким, совершенно юным деревцом. А теперь взгляните-ка на этого исполина!.. Этапы двадцати лет жизни он прошел всего лишь за два года. И чередование дня и ночи, оказывается, отнюдь не было необходимо для процесса его развития.

Елена неожиданно умолкла, затем обратилась к Абэку:

- Не наскучила ли я вам? Ведь все это, вероятно, давно уже известно вам.

- Нет, Елена, говорите, - ведь я совершеннейший профан в ботанике. Если только вам не жаль терять время на меня.

- Нет, Абэк, вас в самом деле интересует моя специальность? - радостно удивилась Елена.

- Ну да. Я ведь твердо убежден, Елена, что вы, с помощью вашей специальности, сумеете сделать еще краше мои мечты, сумеете окрасить их в еще более яркие цвета! Вы сумеете наполнить их светом, воздухом, теплом… Говорите же, Елена!

Елена почувствовала, что дрожит всем телом. «Он сегодня объяснится со мной, - мелькнуло у нее в голове. - Но нет, нет! Это только кажется мне…» Елене вдруг захотелось остаться одной, подумать - правильно ли ее предчувствие?

И она попробовала отделаться шуткой.

- Но вы упускаете из виду, Абэк Давидович, что для полного развития растения необходим и холод! - со смехом заметила она.

- Нет, серьезно? - улыбнулся Абэк.

- Вполне серьезно! - подтвердила Елена, стараясь взять себя в руки. - Да, да, холод необходим. И тут немалую роль играет также и место, где развиваются растения - в земле или вне земли. Проходит время, и одна потребность сменяется другой, один комплекс условий изживает себя, меняются требования к среде и т. д. Помимо питания и тепла, требуется также солнце, распространяемый с помощью неоновой волны свет или электричество. Но все это - в определенное время и в определенной степени. Пройдут еще годы - и свет перестанет играть свою нынешнюю роль. Жизнь выдвинет новые требования, без удовлетворения которых мы уже не получим никаких плодов.

- Да, верно… но таков и человек! - задумчиво подтвердил Абэк, когда Елена умолкла.

- Нет, нет. Я говорила лишь о растительном мире! Хотя, может быть, таковы и условия жизни человека… Я, признаться, не задумывалась над этим.

- Мне кажется, что и там обстоит так же.

- Возможно… Не знаю…

И Елена, вдруг умолкнув, встала со скамейки и приложила руку к груди, на которой был прикреплен маленький медвежонок с факелом в лапках. Затем она сделала несколько шагов в сторону главной аллеи, даже позабыв извиниться перед Абэком.

Абэк молча следил за нею. Елена стояла посередине аллеи и говорила сама с собой… Да, сама с собой, потому что рядом с нею никого не было! Абэк встал со скамьи лишь тогда, когда Елена, радостная и оживленная, уже возвращалась к нему.

- Ну пойдем, Абэк Давидович! Нас, вероятно, уже ищут. Засиделись мы с вами здесь.

И впервые за все время их знакомства она смело взяла Абэка под руку.

- Елена, что это было с вами? - серьезно спросил Абэк.

- Ничего! - ответила Елена.

- Вы… кажется… только что говорили с кем-то?

- Что это, допрос? - упрекнула его Елена, но тотчас же, лукаво взглянув на него, шепнула:

- Ну да, я говорила… с моими растениями!

Абэку не понравился ее уклончивый ответ, но он не решился настаивать.

Они вошли в зал гостиницы, где уже кружились пары под звуки чудесной музыки.

Через мгновение они также закружились в вихре вальса. Стоявший в углу зала, в группе своих друзей, Николай Аспинедов счастливыми глазами следил за дочерью.

ДЕНЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ

В числе приветственных посланий, которые радиостанция Октября принимала со всех концов Родины, было и письмо Абэку Аденцу от его дяди, проживающего в Армении.

Письмо было длинное, озвученное на киноленту.

Уединившись в своем номере в гостинице «Метеор», Абэк прослушал письмо. Звукофон совершенно не искажал голоса. Абэку чудилось, что старый дядя Лео говорит с ним, находясь тут же рядом, чуть ли не в самом номере.

Старик поздравлял с победой, одержанной над врагами мира, созданием и удачным пуском «Октябрида». Он выражал уверенность в том, что именно советским людям суждено быть колумбами будущих межпланетных путешествий. С восхищением описывая «чудесный Ереван», он выражал сожаление по поводу того, что гибель брата и болезнь помешали его дальнейшей научной деятельности и просил передать горячий привет товарищам и друзьям, в первую очередь Николаю Аспинедову.

«В Армении, дорогой Абэк, я чувствую себя довольно хорошо, - сообщал он в своем письме, - хотя тут все на каждом шагу заставляет вспоминать о пропавшем брате - моем дорогом Давиде… И лишь радостные вести о твоих успехах несколько смягчают мое горе.

Если бы ты знал, дорогой племянник, как изменилась наша Армения! Как прекрасен Ереван со своими новыми высокими домами, выстроенными из розового туфа, базальта, гранита и разноцветного мрамора, точно напоенного солнцем!..»