Побег из Содома

– А почему нет? Мне кажется, что рай самое подходящее место для цветов. Если он на балконе, в двух ящиках, умудрялся такой цветник высадить, что соседи диву давались, представь, что он там вырастит? В райском-то саду? – сказала Вера, мечтательно улыбаясь.

– А вот мне никогда не нравилось в земле ковыряться. Мне с Мамой петь нравилось.

Надя смотрела куда-то сквозь стены.

– Да тебе не важно, с кем петь. Хоть дуэт, хоть соло.

– Ну, ты же знаешь, у нас дома особенно не распоёшься, соседи позвонят, куда следует, налетят Миротворцы…

– Да, я помню, как вы с Мамой пели шёпотом. Так забавно было… – улыбнулась Вера.

– Я, когда с ней пела, всегда думала о том, как классно будет на небесах. Огромный хор, идеальные голоса… Я бы многое отдала, чтобы спеть с ней ещё раз…

Надя положила голову на ладони и смотрела на сестру.

– К сожалению, это невозможно, – вздохнула Вера.

– Очень даже возможно! Для этого нужно сделать всего лишь одну простую вещь!

– Какую?

– Нужно умереть!

– Надя, ты меня пугаешь.

– Вера, вот ты как все. Вы говорите, что стремитесь в рай, но не хотите умирать. Я лично понимаю всех тех, кто просил себе смерти. Иов, Илия, Иеремия, Павел…

– Ты не Иов! – заметила Вера.

– Конечно, нет. В отличие от меня, Иов жил в свободной стране. Но я знаю, чтобы дышать полной грудью, нужно признать одну простую истину, и эта истина сделает тебя свободным.

– Какую истину?

Тоненький голос Любочки заставил вздрогнуть сестёр.

– Люба, ты же вроде спала. Вечно ты слушаешь, когда не надо. А когда надо – не слушаешь!

Вера посмотрела на младшую сестру с любовью и укором.

– Нет, я хочу, чтобы Надя сказала про истину, которая сделает нас свободными, как пророка Илию.

– При чём тут пророк Илия? – поинтересовалась Вера.

– Я его сейчас во сне видела, он мне сказал, что уже вышел нам навстречу.

– Люба! Опять голоса? Теперь Илия? Ты с ним говорила? – нахмурила брови Вера.

– Вера, прекрати! – заступилась за сестру Надя. – Давай доберемся до гетто и там продолжим этот разговор, только не здесь. Не в Пустоши.

Надя тяжело вздохнула и спросила:

– Ты уверена, что разговаривала с пророком Илией?

– Да… – еле слышно ответила Люба.

– Ну, тогда мы уже мертвы! Илия из Скрытого Писания умер сотни лет назад! – Вера развела руками.

– Нет! Этот Илия жив. Он хочет с нами поговорить. Не отвлекайся, Надя, что там, насчёт истины?

– Истина проста. Ты можешь ходить, дышать, мыслить, но ты уже мёртв!

– Не поняла? – вскинула брови Вера.

– Я объясню, если будете слушать и не станете перебивать.

– Давай, рассказывай, время есть, – кивнула головой Вера.

– Это давно случилось, я тогда ещё в «Тихом омуте» работала, уборщицей, – начала Надя…

31 Дыба

Когда в тюремном коридоре послышались шаги, Илия приподнял голову, судорожно вздохнул и крикнул во всю силу своего хриплого голоса:

– Ну, надо же, кто пожаловал! Внебрачный сын дьявола, собственной персоной!

– Хорошо пристегнули? – спросил охранников Князь, пробуя рукой массивную дыбу, на которой висел Илия.

Его худые руки были связаны за спиной и вывернуты под собственным весом. Тощее тело, голое по пояс, было натянуто, как струна. Два охранника отступили на шаг назад, не спуская глаз с дыбы.

– Знаете… – вкрадчиво произнёс Князь, подходя вплотную и пытаясь заглянуть в глаза Илии, – …я сюда прихожу очень редко. Но сегодня не смог удержаться. Признаюсь, меня измучило любопытство. Захотелось взглянуть на вас лично. Уж больно у вас яркая биография, – ласково улыбнулся он, крутя в руках портативный электрошокер.

– В некотором роде, вы – уникум. Это ваш четвёртый арест. Спокойно сидеть вы не можете. Постоянные нарушения режима, неповиновение администрации. Трудотерапия результатов не дала. Принудительная госпитализация, медикаментозное лечение – всё впустую. Вы умудрились сбежать четыре раза. А сейчас вы в федеральной тюрьме, и высшая мера – как закономерный итог. Когда соберётся полная партия, вы пойдёте на переработку.

– Единственное, что тебе интересно, мутант недоделанный… – собравшись с силами, ответил ему Илия, – …так это сможешь ты меня прочитать или нет. Так вот. Я тебя сразу огорчу – не прочитаешь! И не надо меня глазами сверлить – сверлилки поломаешь. Хватит из себя нефилима корчить…

– Не перебивайте меня, я не закончил, – нарочито медленно отчеканил Князь и ткнул Илию шокером в рёбра.

Содрогнувшись от боли, Илия повис на дыбе, едва доставая носками до пола.

– И, кстати, – не меняя интонации, продолжил Князь, – А кто такие нефилимы?

– Слышишь, ты, побочный продукт генной инженерии! – прохрипел в ответ Илия. – А знаешь, что мне интересно? Есть ли у тебя душа, и есть ли у неё шанс.

– Вы считаете, что у меня нет души? Это забавно. А знаете, вы в этом не одиноки. Фанатики древности тоже всерьёз обсуждали, есть ли у женщины душа. Но у тебя-то она есть, и, клянусь Великой Матерью, я её из тебя выбью! – сказал он и снова воткнул шокер в Илию.

Запах горелого мяса напомнил тюремную камеру. Илия содрогнулся от боли и повис на вывернутых руках. А Князь продолжал говорить, не меняя интонации: