Побочное действие

Повинуясь нажатию на сенсор, изображение погасло и свернулось. Пальцы у Мэллори почему-то мелко дрожали. На охране не было даже лёгкой брони, только обычная форма – эта мысль прочно застряла в мозгу раскалённой иголкой. Лица мальчишек, такие, какими Мэл их видела весь прошедший день, стояли перед глазами. Вот так же, наверно, выглядела она сама сразу после Академии. Так же вытягивалась перед командованием, даже улыбалась почти так же, когда было можно. С этими мальчишками можно было даже перекинуться парой-тройкой фраз и вполне понимающих взглядов: кто-то, похоже, проговорился им, что новая хозяйка не такая уж вредная, и даже где-то – коллега. Они просто охраняли то, что им приказано, ничего не зная, не подозревая. Вот «упыри» прекрасно обо всём осведомлены, но кого они вообще интересуют, эти кровососы от науки?

– Восточное крыло, межуровневый коридор Е3/2, мэм, – подал голос оператор, следящий за передвижением беглеца. Точнее, неразрывной пары «беглец – заложник» – пират потащил-таки за собой последнего «упыря», сдержав как-то свою жажду разрушения и убийства. Вывод тут был предельно прост: по комплексу сейчас разгуливал совсем не такой уж дикарь, как могло показаться на первый взгляд. Надо же, сломал себе палец, чтобы выбраться. Потом устроил пожар. Потом прихватил себе одновременно щит и провожатого… Мэллори только головой покачала: посылать в коридоры против такого головореза остальных охранников – вчерашних курсантов… Нет! Какой бы конфликт с правительством ей не предстоял, какие бы неустойки не пришлось платить за последствия инцидента – так нельзя. Нельзя.

– Отправьте срочный запрос на привлечение мобильной группы спецназа Метрополии, – глядя в одну точку, монотонно проговорила Мэл. – И продолжайте блокировать за ним все входы-выходы. Посмотрим, как ему понравится роль «крысы в мышеловке».

Глава 6

— Группа задерживается, мэм. Расчётное время прибытия… – Мэл не расслышала окончания доклада. Да и не слишком важно это – сколько ещё продлится томительная проволочка. Персонал покинул коридоры. Чувствительные камеры моргали – сознание невольно каждый раз сопровождало смену кадров слабым щелчком; фиксировались белые стены, что даже на изображении нудно изгибались, словно тело сытого, разомлевшего змея. Змеиные кольца коридоров, обёрнутых вокруг стержня – помещения атомного реактора. Отсека, в который никак нельзя было допустить того, кто вырвался из сектора В.

«Экземпляр». «Объект». Или как там ещё его называли лаборанты этого грёбаного «государства в государстве» — навязанного правительством отделения с его пугающими опытами? Персонал самого сектора поредел на треть — Мэл не ощущала особого сожаления, эмоции большей части обитателей комплекса и вовсе окутывали мозг плотным валиком равнодушия. Гибель «упырей» мало кого интересовала, только страх тревожил сознание острыми проколами, будто электрическими разрядами. Да, ещё была злость. Злость сидящего за соседним терминалом паренька, злость его товарищей из службы охраны, потерявших своих. Такое простое и понятное чувство. Пофигизм остальных душил, как подушка, прижатая к лицу ночным убийцей, давили, смыкаясь, белые стены, располосованные алым сигналом световой тревоги.

«Кого ты обманываешь?» — Мэл скорчила рожу. Внутренний голос, который всё больше молчал, подавляемый грузом чужих мыслей и чувств, за последние сутки что-то распоясался. Более того, приобрёл какие-то непонятные оттенки – насмешливую наглость с грубой хрипотцой, как будто нахватавшись подобных ноток от гуляющего по комплексу дикаря. Уж этот-то привык всюду быть хозяином положения. Всегда… наверно.

Мэл прикрыла глаза в попытке утихомирить неприятную резь. На вновь работающем экране беглец в тишине – звук давно приглушили — рывком за шиворот заставил заложника шевелиться быстрее и держаться ближе. Оно и понятно: лаборант выглядел так, как будто на каждом шагу намеревался упасть и испустить дух. Обвинять его в этом было сложно, проще бесстрастно разглядывать пятна крови, натёкшей из рассаженной брови и разбитого носа на когда-то идеально белый халат. Несчастный явно пытался казаться ещё меньше, хотя и так едва доставал дикарю до плеча, но спрятаться в архитектурной безупречности коридора было негде. Мысли бежать, просто нырнуть за плавный поворот, или скрыться за очередными створками, что неотвратимо смыкались, отрезая пролёт, лаборанту отбили напрочь почти сразу. Даже вымученный, с посиневшей от перелома кистью, бывший подопытный реагировал с быстротой хищника, и однажды-таки впечатал проявившего неуместную прыть заложника в белоснежную стену, оставив на ней кровавую абстракцию. С тех пор «упырь» не трепыхался, только оглядывался с завороженным ужасом на страшного дикаря, в руке которого к тому же был зажат импульсный пистолет. Только собственное предплечье потирал, вывернутое перед тем, как лицо встретилось с поверхностью стены.