Побочное действие

На какое-то время стрельба отдалилась, и за спиной забилась пульсом тревожная тишина. Обострённым слухом можно было уловить, как в паре метров позади на кузове джипа поскрипывают крепления пулемёта. Скрипело будто прямо по нервам, мешая сконцентрироваться, но Мэл всё равно воспринимала. Устроивших засаду привела к дороге ненависть, это чувство закручивалось над головой невидимым вихрем, грозя смести любую помеху. Пираты узнавались тупым раздражением: неожиданно возникший враг оказался досадной помехой на пути. От настоящей злобы среди них дрожало только одно сознание. Злость главаря рассекала сам воздух, хлестала огненной плетью, будто потревожил кто чудище из магмовых недр, заставив его пробудиться.

Наёмник молча пялился в зеркальный прицел, прижавшись к камню, когда пулемёт за спиной всё-таки заговорил. Вернее, простучал короткую очередь и тут же заглох, а стрелок уже грузно заваливался вбок, открывая доступ к оружию человеку с длинным широким лезвием в испещрённой узорами руке.

Труп пулемётчика, будто не желая покидать своё место, зацепился, похоже, за ручку ствола, а человек с ножом уставился прямо на убежище в камнях. Замер на секунду – Мэл рассмотрела расширенные зрачки в тёмных глазах – потом схватился за свой автомат, до этого момента болтавшийся на ремне.

– Осторожней! – вскрикнула Мэл, дёрнула за рукав наёмника, по сути, такого же врага. Тот уже разворачивался сам, перенося линию огня назад, посылая пулю за пулей в разрисованную дикарскими татуировками грудь, – только гильзы звенели о камни. Результата увидеть не удалось – ещё один татуированный с автоматом возник почти над головой, на вершине валуна, на секунду перекрыв солнечный свет.

Очевидно, расщелина была неплохим укрытием, и дикарь, пригибаясь, сделал шаг в попытке прицелиться. Потом ещё один, крохотный, но тут ногу свело болью, неожиданной и сильной. Нелепо взмахнув руками, человек заскользил по скале в попытке удержаться, но всё-таки покатился, зацепив по пути так мешавший ему выступ.

Он не двигался, только пялился в небо, когда Мэл приблизилась, прижимаясь к серым камням. По пути у неё мелькнула мысль о какой-нибудь местной гранате, которую дикарь мог сжимать в кулаке, но руки мертвеца были пусты. Только автомат лежал рядом, и Мэл прошиб холодный пот, когда она, озираясь, вцепилась в оружие. За рукоятку и под цевьё – всё, несущее смерть, полагалось брать в руки примерно одинаково.

Всё нормально, привычное импульсное оружие даже тяжелее – большая часть веса там приходилась на батарею. Наёмник был очень занят рядом, за краем скалы – его пистолет-пулемёт огрызался короткими, по три выстрела, очередями. Снова промелькнула мысль дать дёру, но тут же исчезла, когда над головой, царапнув шершавый камень, срикошетила пуля. Мэл помнила, как присела к подножию валуна и с какой-то чудесной быстротой, по эмоциональному следу первого дикаря с ножом, определила направление стрельбы. Потом ответила – непривычная отдача больно отзывалась почему-то по всему позвоночнику. Помнила взгляд наёмника – он как-то мимоходом и без слов умудрился понять, что спину ему прикрывают, а не собираются дырявить.

Потом стало тихо, приумолкли даже перепуганные хаосом птицы, только насекомые и гады шуршали в траве. Мэл решила было, что без видимой причины немного оглохла. Почти не сообразила, как выбралась из укрытия, вцепившись в автомат, глядя не под ноги, а в прорезь целика. Перед глазами временами всё плыло, поэтому, когда на пути возник Ваас, Мэл только слегка вздрогнула.

Хотя нет, сначала она всё-таки запнулась. Выпрямляясь, уловила какое-то движение, размазанное красное пятно, сходу наткнулась взглядом на ствол АК, направленный, кажется, точно в лоб. Автомат дёрнулся, изрыгнул облачко пороховых газов, – Мэл успела только подумать, что главарь решил под шумок избавиться от «ведьмы». Через мгновение обнаружила себя застывшей вполоборота, с невероятно тяжёлым оружием в слабеющих руках. Правую щёку почему-то пекло и саднило, но, в конце концов, такие мелочи могут беспокоить только живых, верно?

Догадка обернуться явилась будто бы извне. Убитый дикарь обнаружился точно позади, с кровавой кашей вместо половины черепа, но даже сейчас сжимал мачете в занесённой над головой руке, кажется, только для того, чтобы рубануть по затылку любого, кто хоть немного похож на врага.

Вокруг собирались пираты, нестройной толпой заполняли каменистую площадку на вершине обрыва. Кого-то, стонущего и матерящегося, мешком сгрузили в жёлтый пикап. Так же, с матом, доставали аптечку – Мэл ощутила слабый укол удивления, потому что была уверена: этот сброд не способен помогать друг другу.

К Монтенегро вплотную приблизился наёмник и что-то проговорил тихо, указав на подопечную взглядом. Мэл вдруг вспомнила: её обещали «освежевать», если она «куда-то дёрнется». Подавилась ненормальным беззвучным смешком и разжав руки, бросила трофейное оружие к ногам Вааса. Главарь скривился с выражением, будто знал всё наперёд и оправдались все его ожидания.