Почему Боуи важен

Однако даже в этих трех песнях найти прямые ссылки на роман – кроме их названий – не так-то просто. Николас Пегг и Крис О’Лири слышат отголоски шагов «полиции мысли» в строчке «я слышу их на лестнице» из песни «We Are the Dead» (Оруэлл пишет о «топоте многих ног на лестнице»[93], когда Уинстона застают с его любовницей Джулией). Питер Доггетт довольно неожиданно находит в строчке «я посмотрел на тебя и подумал, смотришь ли ты на мир так же, как я»[94] отсылку к «невозможной в жизни Уинстона человечности, начиная с его первой встречи с Джулией до его бесплодной надежды скрепить их союз рождением ребенка». Слова «это круглосуточная услуга, которая гарантированно заставит тебя заговорить»[95] кажутся вероятной аллюзией на допрос Уинстона в Министерстве любви и комнате 101.

Хотя в песне «Big Brother» могущественный лидер упоминается много раз («Тот, кто нас призовет, тот, за кем мы последуем»), а некоторые признаки вполне точно описывают оруэлловское общество тотального контроля («мы построим стеклянный дурдом») и Молодежный антиполовой союз («мы будем жить за счет греха»)[96], О’Лири заглядывает за пределы буквальных значений слов и ищет метафорические параллели в музыкальной аранжировке песни. «Баритон-саксофон тащит вас за собой как тюремщик <…> сопротивляется ли ему хоть что-то? Двенадцатиструнная акустическая гитара Боуи, почти всю песню звучащая будто бы из-под земли?» Доггетт слышит «робкую веру Уинстона в Джулию» в голосовых спецэффектах «с задержкой эха почти на полдоли на протяжении всего куплета» в песне «We Are the Dead».

В своем анализе заглавной песни так и не случившегося мюзикла О’Лири уделяет большее внимание не 1984, а 1973 году. Он вспоминает «мрачную, парализованную Британию», из которой Боуи собирался переехать в США, спасаясь от налогов: «вялое повторение атмосферы военных лет <…> карточная система, введенная правительством <…> в Лондоне взрывались бомбы <…> некоторые люди во власти начали высказывать вслух фашистские идеи». При этом Николас Пегг, анализируя ту же песню, об Оруэлле почти не вспоминает. Он пишет, что с нее начиналось телешоу NBC «The 1980 Floor Show»[97] (еще один типичный нехитрый каламбур Боуи), и в нем она исполнялась встык с менее известной песней «Dodo».

Так и не вошедшая в альбом Diamond Dogs и долго остававшаяся неизданной «Dodo» тоже содержит частичные, фрагментарные аллюзии на роман Оруэлла. По сути, это четвертая песня в ряду написанных им по мотивам романа «1984», или даже пятая, если считать «Chant of the Ever Circling Skeletal Family», плавно продолжающую «Big Brother» и завершающую альбом. Повторяющийся слог «bruh, bruh, bruh» можно счесть версией «двухминутки ненависти» в интерпретации Боуи: в описании Оруэлла – «тут все собрание принялось медленно, мерно, низкими голосами скандировать: „ЭС-БЭ!.. ЭС-БЭ!.. ЭС-БЭ!“»[98]. В припеве «Dodo» мы тоже слышим повторение одного слога: «он do-do <…> нет, нет <…> я этого не говорил»[99], в чем можно углядеть намек на оруэлловский «речекряк» – тупое повторение политических лозунгов.

Песня «Dodo» еще раз подтверждает, что в то время роман Оруэлла глубоко укоренился в сознании Боуи, хотя аллюзии и здесь скорее реверансы в сторону источника, нежели точные цитаты из текста. «Теперь мы можем говорить без опасений», – предваряет Боуи одно из ее концертных исполнений, будто бы намекая на тайные переговоры о сопротивлении между Уинстоном, Джулией и О’Брайеном. «Ты знаешь, что с нами поступили несправедливо». Второй куплет вновь напоминает нам эпизоды из романа, в которых верные партии дети соседей Уинстона Парсонсов наблюдают за ним, а потом доносят о его мыслепреступлении. «Стало обычным делом, что тридцатилетние люди боятся своих детей, – замечает Уинстон. – И не зря: не проходило недели, чтобы в „Таймс“ не мелькнула заметка о том, как юный соглядатай – „маленький герой“, по принятому выражению, – подслушал нехорошую фразу и донес на родителей в полицию мыслей». Боуи уже затрагивал эту тему в песне «We Are the Dead» в строчке «мы дрессируем новых людей, одурачиваем ваших детей»[100].

В «Dodo» гражданин «считает, что он хорошо защищен от человека наверху» – что само по себе является возможной отсылкой к всевидящим телекранам Большого Брата, – но «к сожалению, его дети с ним не согласны». Они «хладнокровно решают его заложить, – заявляет Боуи. – Пора промыть папаше мозги». Далее тема развивается: в песне описано пробуждение от ослепляюще яркого света, когда «сосед Джим» приходит сдаваться властям. Имя «Джим» – собственное изобретение Боуи, ведь все друзья Уинстона обычно называют друг друга по фамилии, но постоянный страх доноса точно воспроизводит атмосферу романа. Альтернативное название песни «Didn’t hear it from me»[101] усиливает ощущение паранойи. Боуи не пытается прямо пересказывать события, а скорее сам внедряется в антиутопию и рассказывает истории второстепенных персонажей: этот прием можно назвать «фанфиком», своего рода коллаборацией двух авторов.