Почему Боуи важен

Я полностью отдаю себе отчет в том, что мог бы принять другие решения в различные моменты своей жизни, поэтому могу понять тех, кто выбрал другой путь, находясь на той же исходной позиции. Трансгендерные женщины и мужчины, а также те, кто относит себя к небинарному гендеру, со временем все шире оказываются представлены в популярных СМИ, и это важно. Но столь же важно иметь перед глазами таких культурных героев, как Боуи, экспериментирующих с гендерными ролями и образами, оставаясь при этом представителями того пола, с которым они появились на свет. Я полагаю, что у мужчин, и особенно у мальчиков, должны быть примеры для подражания, расширяющие представления о том, что такое «быть мужчиной», но не покидающие при этом свой гендер и не относящие себя к другой, «немужской» категории.

Сегодня термин, который можно применить ко мне, это «мужчина, не соответствующий традиционным гендерным представлениям». Он звучит громоздко и некрасиво, без той изюминки, что есть в слове «гендерквир», однако он точен для меня и, возможно, на сегодняшний день наиболее точно подходит и к Боуи. Если бы сейчас я столкнулся с критикой из-за использования теней для век и лака для ногтей и почувствовал себя в меньшинстве или в слабой позиции, я мог бы сослаться на то, что я фанат Боуи и изучаю его жизнь, и это успокоило бы окружающих. Это сработало в 2015 году, когда в Гастингсе, разгуливая в гриме Пьеро, я столкнулся с одним мускулистым парнем, который обозвал меня бранным словом, но затем широко улыбнулся и пожал мне руку. На самом деле это не связано с Боуи – это связано с тем, кто я есть и кем периодически был с самого детства. Но Боуи и здесь, как и во многом другом, все же показывает мне пример и служит образцом для подражания, и это придает мне уверенность в необходимости идти дальше. Если кто-то воспринимает Боуи иначе, как человека, успешно вышедшего за пределы гендера, – и если такое восприятие поддерживает и вдохновляет его, – тогда, я думаю, мы оба должны позволить друг другу иметь свои слегка разные версии одной и той же культовой фигуры. Даже после смерти Боуи может меняться и встраиваться в нашу жизнь, где (и когда) мы в нем нуждаемся.

Наконец, слово «гендер» ведь тоже имеет множество значений. Для некоторых оно означает внутреннее понимание того, к какому полу они принадлежат – мужскому, женскому или ни к одному из них. Для других «гендер» имеет отношение к структуре власти, социальной иерархии, которая исторически давала привилегии мужчинам и притесняла женщин. В этом втором понимании, несмотря на то что Боуи бросал вызов общепринятым нормам внешнего облика и поведения мужчины, он, по крайней мере в начале 1970-х годов, обманывает наши ожидания.

По воспоминаниям Энджи, он мог вести себя как беспомощный ребенок, жалуясь, что «ужасно болен», и умолять ее поухаживать за ним. Пока он был в американском туре, она «провела почти весь месяц на лестнице с кистью в руке, втайне готовя наш дворец к возвращению короля». Когда Дэвид, как обычно, просыпался в полдень, она «подавала ему свежевыжатый апельсиновый сок и чашку свежезаваренного кофе и напоминала, чем нужно заняться сегодня». Когда они обсуждали рождение ребенка, он заметил, что «это большая работа», и согласился с ее предложением только после того, как она пообещала, что наймет няню. Когда она позволила себе небольшие каникулы после тяжелых родов и послеродовой депрессии, Дэвид «был в ужасе от того, что я сделала». Когда он забывал помыться, она «просто каждое утро наполняла ванну, а потом брала его за руку и затаскивала туда. С ним это прекрасно срабатывало: Дэвид обожал, когда о нем заботились».

К словам Энджи нам стоит относиться с осторожностью, так же как и к словам Дэвида, но даже если половина этого правда, Боуи во время их жизни в Хэддон-холле в конце 1960-х и начале 1970-х годов вел себя как избалованный маленький мальчик, ожидавший, что его жена будет заботиться о нем, как приемная мать. Пока на публике он бросал вызов гендерным условностям своей прической, одеждой, макияжем и выступлениями, его поведение в частной жизни выглядело скорее как возвращение в реакционное прошлое, нежели движение в прогрессивное будущее. Все это служит нам полезным напоминанием о том, что мы можем по-прежнему стремиться походить на Боуи, но вместе с тем в чем-то постараться быть лучше его.

IV Уход

Наступил день, когда все изменилось.