Почему в России не ценят человеческую жизнь. О Боге, человеке и кошках

Но если этой манией подозрительности, болезненной страстью выискивать и разоблачать «пятую колонну» болеют даже состоявшиеся деятели культуры, то откуда мой оптимизм, моя вера, что нынешний патриотизм, лишенный разума и совести, ненадолго, что он, на самом деле, скоро умрет? Не знаю. Но у меня складывается ощущение, что есть что-то искусственное, непрочное в этом нынешнем показном, декларативном патриотизме. На мой взгляд, не имеет будущего патриотизм, где любовь к Родине измеряется накалом ненависти к чаще всего придуманным врагам России. Вообще надо помнить об опыте советской идеологии и советской пропаганды. Ее агрессия, все эти разговоры о неизбежном крахе империализма, об исходном преимуществе социализма над капитализмом, в конце концов, вызвали у простого советского человека отвращение к государственной марксистско-ленинской идеологии. Отсюда и поразительное равнодушие к распаду СССР, к гибели советской системы. Но там хотя бы за идеологией стоял какой-то миф. А за нынешним патриотизмом стоит абсурд, стоит вера, что страна, превратившаяся в осажденную крепость, утратившая источники развития, в состоянии долго противостоять всей западной цивилизации. Повторяю, есть что-то надрывное, искусственное в этом патриотизме, за которым нет ничего, кроме болезненной агрессии и утраты чувства реальности. И, самое главное, если русская душа, русская совесть все-таки выстояла в противостоянии с поразительным цинизмом, жестокостью и бесчеловечностью большевизма, родила нам Александра Солженицына, всех тех, кто вывел нас из рабства ленинского «нравственно все, что служит победе коммунизма», то уж точно недолго нам осталось до смерти патриотизма, который пытается соединить несовместимое – любовь к жертвам большевизма с любовью к их палачам. Обратите внимание, с каждым днем уменьшается количество тех, кто считает, что превращение России в осажденную крепость, во врага Запада идет на пользу нашей стране. Не знаю, сколько времени нужно русскому человеку, чтобы он предал моральному суду злодейства большевизма. Но, несомненно, очень-очень близко то время, когда люди скажут, что на самом деле русским патриотом является не тот, кто славит наше одиночество в мире и видит в этом суверенитет и государственное величие, а тот, кто всерьез начал что-то делать для преодоления нашего русского кричащего неравенства, для преодоления нашей удручающей русской бедности, тот, кто всерьез начал думать о том, что будет с нами, с нашей страной завтра, и что у нас на самом деле есть, чтобы достойно жить в современном мире. Люди уже сейчас понимают, что нет на самом деле никакой державности и суверенности в стране, которая измеряет свое счастье и достаток африканскими мерками.

Январь 2019 года

Почему потерпела поражение попытка реабилитации белого движения

«Красная» правда и национальные чувства несовместимы

«Кадеты и юнкера Деникина – это не герои, а молодые эсэсовцы», «белые, Добровольческая армия – бандиты». Этими словами профессор МГУ Сергей Черняховский перебивал мое выступление на собрании историков, в котором я призывал не предавать забвению память о героизме Добровольческой армии, чье трехцветное знамя мы сделали государственным флагом новой России. Произнести до конца подготовленную мной речь в защиту доброй памяти героев Добровольческой армии после реплик Сергея Черняховского я уже не смог. И, честно говоря, как-то сник. Пора, наверное, и мне примириться с очевидным фактом, что, с одной стороны, новая Россия, как предвидел Антон Деникин, освободилась от большевистской власти, но, с другой стороны, «белую правду» она уже не может впустить в свою душу, не в состоянии сказать слова благодарности тем, кто умирал во имя «святой Руси». Историческая память умирает, когда нет людей, которые бы несли в своем сознании, передавали бы от поколения к поколению национальные ценности. И не забывайте: на выходе из советской истории у нас уже все, и даже те, кто совершил августовскую, якобы антикоммунистическую революцию, были «красными». Не только Гайдар, но и многие в окружении Ельцина считали, что их дедушки-красноармейцы были «на уровне задач своей эпохи». И, наверное, именно по этой причине во времена Ельцина даже не было попыток на словах осудить преступления вождей большевизма.