Почти как люди

– Прилетели, значит, в Наироби. А аэропорт там – ну типа здешней дачной станции, на которой электрички останавливаются. Просто сарай какой-то со стульями, взлетная полоса – и все. Вышли мы из этого сарая на улицу, а там жара дикая, негры туда-сюда бегают, и, главное, вообще не понятно, куда нам дальше. Я пошел в кассы спрашивать про самолёт до Момбасы, а мне отвечают, типа да, есть такой, только он раз в две недели летает. Да, думаю, пошли по ахуенно тонком льду, нечего сказать. Я бы, может, хозяину нашему позвонил, да только как? Мобильников тогда ещё ни у кого не было, а телефонов в этом "аэропорту" нет. Да и денег тоже нет – все на расхераченую витрину бара на родине ушли. Вышли мы на улицу, поймал я за руку какого-то паренька, и давай его пытать, как нам до Момбасы добраться. Он сначала юлил, но потом, когда я его кулаком пуганул, сдался, и кое-как объяснил, что где-то на местном автовокзале есть что-то типа нашей маршрутки, которая до Момбасы ходит. Делать нечего – поперлись искать этот автовокзал. Прилетели мы с утра, а нашли только вечером, бляха муха. Ну, ничего. Отыскали и маршрутку кое-как – обыкновенный такой бусик полумертвый, и негр за рулём. Там, прикиньте, вообще везде негры! Но это ладно – сели мы, значит, в этот бусик, и потарахтели в сторону Момбасы. Сколько ехали – не помню, зато помню, как два раза это корыто по дороге ломалось, и мы все вместе с этим негром старались его починить. Короче, доехали чудом. Но это ещё не всё.

Разумеется, все по-прежнему слушали Полпальца затаив дыхание.

– Докошпырялись мы кое-как до этой сраной Момбасы, причем водила черножопый нас до самого порта довёз. Вылазим, значит, из маршрутки – довольные такие, счастливые, бляха муха. Находим свой причал – а он пустой. И мы сразу понимаем, что вон то белое маленькое пятнышко на горизонте – это наш "тайм оф адвенчур". Естественно, крейсер этот ждать нас не стал, и уплыл себе дальше  по маршруту, без нас. Что делать? Нужно догонять. Пацаны мои в каматозе, пытаться достучаться до них – бесполезно. Тогда я, опять же, хватаю какого-то негра, который на лодке сидел около причала… Лодки, кстати, ихниепирОгами называются… Хватаю я его и говорю, что нам кровь из носу нужно догнать вон тот кораблик, а как – это уже мне плевать, хоть на вертолете. Этот засранец говорит, мол, не вопрос, только мани платите. Маней, говорю ему, нет, но есть вот что – и снимаю с шеи цепочку золотую с крестом и кольцо обручальное. Я тогда ещё женат первый раз был. Нет, говорит черножопый, мало. Ну, я пацанов тоже заставил все золотишко, какое было, с себя поснимать. Негритос этот обрадовался, золотишко наше захапал, позвал ещё каких-то своих дружков, и говорит – садитесь, типа, в пироги, догоним ваш корабль. И вот прикинь, картина – я полуголый (потому что жара, майку на голову повязал) с виолончелью, в пироге с каким-то негром плыву по океану, догоняю уходящий корабль. Пиздец, да?

Полпальца замолчал, и молчал ещё долго, пока Шура не спросил:

– Ну и как? Догнали?

– Догнали конечно, малый. Хули там не догнать? Но суть в другом – все, вроде бы, дальше нормально было, мы с хозяином нашим объяснились, по каютам расселились, и потом встретились на нижней палубе, на перекуре. Я тогда скрипачу, из-за которого вся эта телега и случилось, говорю, типа, ты нам всем, поганец, денег теперь должен, за витрину разбитую, и за пироги. А он знаете что отвечает? Я, типа, вас не просил за все это платить. То, что заплатили – молодцы, конечно, но то уже не моя забота. И привет, бляха муха.

Вновь повисла пауза – все ждали продолжения, а история все никак не продолжалась. Наконец, решив, что пауза затянулась, я спросил:

– И что потом?

– А что потом, малый?– Полпальца пожал плечами,– не убивать же его, да?

– Ну хоть проучили?

– Какое там. Спустили на тормозах. Ведь коллега всё-таки. Нам с ним нужно было ещё работать полгода на этом самом корабле. Да и что он, школьник что ли, чтобы его учить?

Наверное, в этом был какой-то для меня урок, и я вроде бы краем ума даже понял, какой именно, но даже самому себе в этом не признался.

Мне представился Полпальца – вот он в пироге, с головой, обмотанной футболкой, с пузом… Да нет, ещё без пуза, ещё совсем молодой, подтянутый, гордый… Вот он мчится на разваливающемся микроавтобусе по жаркому, чернокожему миру, так не похожему на наш, вот бесстрашно и ловко прыгает в пирогу, а мальчишка абориген передает ему с пирса виолончель в массивном, бронированном футляре, который у него и теперь, вот догоняет ушедший в океан корабль… Воображение мое рисовало отважного, веселого героя, персонажа из романов Дюма, и из приключенческой беллетристики конца прошлого века. Эдакий бесстрашный и лихой пират, благородный разбойник, удалой охотник за сокровищами. Сколько же ещё похожих историй в его репертуаре, по сравнению с которыми моя – это так, мелкое недоразумение десятилетнего пацана, случившееся по дороге в школу? Хотя все это так невероятно… Может, выдумка? Или очередная шутка над желторотыми салагами, не нюхавшими жизни?