Почти счастливые женщины

– Спасибо, но не могу, извини, – решительно отказалась Аля. – У меня на днях был день рождения, а я была в отъезде. Ну а сегодня решили отметить. С бабушкой и приятелем.

– Точно, – охнула Оля, – забыла. Ты же у нас августовская, Дева! С приятелем, говоришь? И что у нас за приятель? Приятель типа жених? Знаю я вас, тихонь и скромниц. Кого оторвала, признавайся! Мен-то приличный? Кто и откуда?

– Да никакой не жених, – досадливо отмахнулась Аля. – Именно друг, приятель. Нормальный парень, учится в юридическом. Но у меня к нему ничего. Так, время проводим.

– Да, невеселая у тебя, подруга, компашка подобралась, – посочувствовала Оля. – Представляю, как вы зажигаете с этим юристом. А бабка твоя все пыхтит? – с недоброй усмешкой спросила она. – То поколение не мы, дохляки.

– Бабушка нормально, – сухо ответила Аля. – Как она сама говорит, по возрасту. А то, что без особенного веселья, да, ты права. Зажигать будет некому. Но и отпраздновать надо – вернее, так считает бабушка.

– А ты все такая же послушная внучка, – подколола Оля. – Институт окончила, в школе преподаешь, а как бабуленька скажет, так и сделаешь, да?

«Только не обижаться, – подумала Аля. – Во-первых, глупо: после стольких лет встретились. А во-вторых, Олю можно понять – бабушкино обвинение в воровстве и все последующие события забыть тяжело».

– Ну как когда. – Аля постаралась, чтобы ее голос звучал ровно, без досады и обиды. – Слушай, Оль, извини! – Она в который раз взглянула на часы. – Опаздываю! Давай созвонимся послезавтра, допустим? Когда ты будешь свободна? Встретимся, поболтаем. Что эти пятнадцать минут?

– Ой, Добрынина! – Оля хлопнула себя по лбу. – Какая я идиотка! У меня же сегодня на сейшене будет Макс Родионов! Ну твоя первая любовь, помнишь?

Макс. Она называет его Максом. Не Максимом, а Максом. Это что-то новенькое. Выходит, они общаются? Помню ли я его? Смешно. И еще очень грустно. В горле застрял комок, еле сглотнула.

– Помню, конечно! – пытаясь скрыть удивление, как можно бодрее ответила Аля. – А что, вы общаетесь?

– Представь себе, да! Встретились как-то случайно в компании, узнали друг друга. Слово за слово, ну и поехало. Обменялись телефонами, познакомила его с Олежкой. Иногда к нам заглядывает. Ну что, заскочишь повидаться со старинным другом?

– Не знаю, – хрипло ответила Аля, – как получится. Я побежала?

– Беги.

Аля шла к метро. Из глаз текли слезы. «Вот чего я реву? Приеду сейчас на работу, глаза красные, нос распух. Очень красиво».

Они общаются. Он к ним забегает. Он подружился с Олежкой. Он в их компании. Он будет сегодня.

А я иду на работу, где будет душно и пыльно, где все будут исподтишка рассматривать друг друга, и вряд ли эти взгляды будут дружелюбны. Увы, так устроены многие женщины. И снова бесконечные разговоры про дачные участки, закрученные банки, детей и свекровей. И на подоконниках станет пылиться тоскливая засохшая розовая герань. И будет пахнуть пылью от выцветших штор. А вредная красотка завучиха непременно отпустит пару желчных шуток.

А вечером они будут справлять давно прошедший день рождения. Бабушка, она и лопоухий, смешной, но очень хороший парень Юра Котиков. Он будет смотреть на нее тоскливыми влюбленными глазами, громко вздыхать и краснеть, краснеть… И рассказывать всякую ерунду, совершенно неинтересную, как, собственно, и он сам: про маму и ее учеников, про рыбалку и службу. Пресный, скучный, обыкновенный. Хороший – безусловно. Надежный – еще какой! Порядочный – без сомнения. Но этого недостаточно. Недостаточно, чтобы влюбиться.

Перед тем как зайти в учительскую, Аля умылась холодной водой и причесалась. Да уж, видок еще тот! Прям отпускница так отпускница, любо-дорого посмотреть, недобрым коллегам на радость. Ну и черт с ними.

В конце концов, она взрослый и самостоятельный человек, Оля права! И она имеет право на выбор. На свой, личный выбор. Бабушка точно обидится. Ну и что? Как говорила баба Липа, обидится – разобидится. Аля взрослый, самостоятельный человек и имеет право жить так, как ей хочется. Все, решено. Сегодня она идет к Оле. А там посмотрим. Родные люди, с ба они разберутся. А с товарищем участковым… Да тоже разберутся! А нет – так наплевать, если по правде.

Педсовет вела Виктория. Оказалось, что директриса больна, и больна серьезно. Виктория вела себя уверенно, впрочем, как всегда. Но сегодня особенно чувствовалось, что она уже ощущает себя хозяйкой.

После педсовета пошли шу-шу по углам. Все понимали, что новая метла будет мести по-новому. Да и хорошего ждать от надменной завучихи было нечего. Странное дело – красивая, небедная, с успешным мужем. Говорили, что у нее шикарная квартира, интересный муж и красавица дочь. И почему она такая недоброжелательная? Почему ее все боятся? Выходит, не от жизни, а от самого человека, от его натуры зависит его поведение.

Но Алю это волновало мало. Ее вообще в тот день почти ничего не волновало, даже предстоящий разговор с бабушкой. Так, кошки царапались коготками, но мыслями она была далеко. Ей было на все наплевать.