Почти совершенство

Смеясь, они толкнули Джека в стену. Она засосала его голову и тело. Такая теплая, ужасная и странная. Джек только понял, что произошло что-то очень плохое. Он пытался кричать, но как только он открыл рот, стена заполнила и его. Теплая, пульсирующая и красная.

Янто знает истинную ценность наггетса

Янто шел по центральному Кардиффу. Призрачно-пустые улицы были залиты бледным зимним светом. Автобусы все еще ходили, а их изнуренные водители почти не отрывали взгляд от дороги. Магазины были открыты, но музыка была приглушена. Улицы были полны мусора, банок из-под колы, упаковок от чипсов, бутылок, и даже какой-то человек валялся в дверях.

«Я так устал», — подумал Янто. — «Я так устал, что мог бы заснуть прямо сейчас.»

Но все же он продолжал идти. Вниз по улице Святой Марии, которая все еще была переполнена завсегдатаями клубов, устало слоняющимися вокруг. Он озадаченно посмотрел на часы: было то ли еще утро, то ли уже вечер, он так и не смог разобрать. Они будто вышли из клубов и, не потрудившись дойти до дома, просто остались на улице. Они стояли довольно спокойно, только немного пошатывались из стороны в сторону, будто все еще танцевали.

Время от времени бутылка падала на землю, и он слышал, как она катится по дороге.

Он пробирался сквозь толпу в поисках рыбного ресторана.

Его взгляд поймала Брен, такая старая, такая усталая.

— О, мы не закрываемся, пока есть работа, дорогая, — сказала она. — Патрик все еще на кухне, — ее взгляд не был одобрительным. — Не отвлекай его. Он готовит наггетсы.

— Но он в порядке? — спросил Янто.

Брен даже не моргнула.

— Конечно. А что с ним могло случиться?

Янто прошел в заднюю часть магазина, где стоял Патрик, опорожняя огромный мешок замороженных куриных наггетсов в глубокую фритюрницу. Он повернулся и улыбнулся ей.

— Это была долгая ночь, — сказал он.

— Очень долгая ночь, — согласился Янто.

— А потом пришла ты, — вздохнул Патрик. — Честно говоря, все, чего я сейчас хочу — это хороший сэндвич с беконом, чашечку чая и завалиться в кровать.

— Я тоже.

— Правда? — Патрик удивленно поднял бровь. — Обычно красивых женщин сложнее заполучить.

— О, — вздохнул Янто. — Я на самом деле ничего такого не имел в виду.

— Конечно нет, — ухмыльнулся Патрик и вытер руки о фартук. — Во всяком случае, ангел-хранитель, я все еще жив. Что, я думаю, означает, что мы сможем сходить на то свидание.

— О, — сказал Янто. — Неплохо подмечено.

— Может завтра после работы? — он посмотрел на Янто почти умоляюще.

— Конечно, — сказал Янто слишком быстро.

— То есть?

— Спасибо, что назвали меня красивой.

Телефон Янто зазвонил. Это была Гвэн, и она была взволнована.

— Хорошо, — сказал Янто. — Я буду через десять минут, честно.

Он повесил трубку и повернулся к Патрику.

— Мне пора. Прости. Так ты собираешься жарить свои наггетсы или как?

Эрик не настроен танцевать

Его разбудило чье-то хныканье.

— Привет, — сказал Джек

— Ты жив? — удивленно спросил хныкающий

— Всегда, — ответил он, и это показалось ему смешным на минуту

— Перестать! Хватит смеяться! Пожалуйста! — умалял хныкающий. — Ты хохочешь уже минут десять. Пожалуйста, перестань

Ландо, может чуть больше, чем на минуту

Но он же Капитан Джек, с ним всегда должно быть весело

Он пораздумал, не открыть ли ему глаза, но решил, что это слишком тяжело

И ему очень надо было в туалет

Надо срочно с этим что-то делать

И все же попытаться открыть глаза

Возвращаться к жизни всегда тяжело

Опять началось хныканье

Глаз наконец-то открылся

И зажмурился

Слишком яркий свет…. Ну давай, Харкнесс, посмотрим, где мы есть

О

Плохи дела

— Привет! — сказал он хныкающему. — Ты Эрик, так?

Ди-джей из клуба посмотрел вниз (наверх?) на Джека. Он пытался не плакать, шмыгал при этом носом, как ребенок.

— Да.

— Капитан Джек Харкнесс! — Джек любил свое имя, хоть оно было и не его. Оно всегда светилось в темноте, ведя его вперед, подсвечивая дорогу к запасному выходу. — Я бы пожал тебе руку, но если она у меня все еще есть, я определенно не могу ею двигать.

— Ты спасешь нас?

— И опять, я бы пожал плечами, если бы мог. Как долго мы здесь?

— Восемь часов, думаю. Из них ты не шевелился четыре.

— Хорошо отсчитываешь время, малыш.

— Мне больше нечего делать.

— Эй, хочешь почитать? У меня в кармане пальто номер «Метро». Я бы дал его тебе, если бы мог шевелиться, и если бы на мне была одежда.

— Ну спасибо, — сказал Эрик. — Могу оставить для тебя объявление в колонке «Я вас видел». «Я видел вас замурованным в стену. Во вторник. Вы посмотрели на меня. Может, выпьем вместе?»

Джек засмеялся.

Эрик бросил на него строгий взгляд, и он замолчал.

— Как долго я смеялся на этот раз?

— 87 секунд.

— Это уже мания. Любопытно.

— И очень раздражает.

— Кто бы говорил, плакса.

— Эй, мне вообще-то очень больно.

— Понимаю.

— Понимаешь? Я совсем не могу двигаться.

— Понимаю.

— Я не чувствую своих ног.

— Это потому что у тебя их нет.

Упс. Это было бестактно.

Хныканье и крики.