Почти цивилизованный Восток

А потом и вовсе часть стены отодвинулась с протяжным скрипом. Из провала пахнуло… так пахнуло, что Эдди попятился. Орвуд же поднял руки.

– Отойдите, – произнес он, не оборачиваясь.

И желающих ослушаться не нашлось. А Эдди подумал, что магия смерти – это даже красиво. Впечатляюще. Темная, черная, густая. Почти как та, что… Он разжал руку, взглянув на добытую дудочку. И что с ней делать-то? У него есть одна. Вторую куда?

Вернуть?

Кому? Он и имени-то того погибшего шамана не знает. Нет, выяснить можно. Должны же записи сохраниться. Или вот у орков поспрашивать. Они-то наверняка знают, кто из предков уходил к городу, чтобы не вернуться. Только… не примут.

Черная.

Порченая человеком. И пусть она не виновата, но часть этого человека прочно проросла в кость. Выбросить? А вдруг найдет кто? Уничтожить? Жаль. Она ведь и вправду…

– Всё – Орвуд-старший отступил от двери, смахнув пот. – Остаточные эманации… У вас высокий уровень самоубийств?

– У нас приличный отель! – вяло возмутился Саттервуд.

А Эдди припомнил те души, которые он отпустил. Ведь много. Ему и тогда показалось, что как-то слишком уж много. А потом решил, что дело в отеле. Большой. И людей в нем великое множество, вот и…

– Не уверен, но остаточные эманации смерти имеют обыкновение подниматься и влиять на людей, особенно если те обладают зачатками Дара. Многие весьма чувствительны. И в итоге случаются душевные расстройства. Или даже хуже.

– Мы понятия не имели…

– Это все хорошо, – сдавленным голосом произнес Уильям Фитцпатрик. – Но я пришел сюда за останками Марты. И вы уверяли…

– Эдди?

Эдди вздохнул. Признаться, что он не знает, где эти самые останки? Хотя…

Он стянул крысу с плеча, опустил на пол и сказал:

– Показывай. Где они там все.

Далеко идти не пришлось.

Дверь. На сей раз просто дверь. И не сказать чтобы старая. Эдди отметил и гладкое дерево, и петли, лишь слегка тронутые ржавчиной. Узкий коридор. Лестница.

Снова комната или уже пещера?

Друга дверь, теперь древняя, покрытая то ли лишайником, то ли слизью. Но держалась она неплохо. Понадобилась пара ударов, чтобы вынести.

– Боже… – выдохнул Уильям Фитцпатрик.

– Тебе идти не обязательно, – сочувственно взглянул на него Берт.

– Нет. Прости. Отец не поймет, если я отступлю.

Запах.

Серы. Вони. Болота.

Коридор. Тут уже никакого кирпича, только камень, кажется, лишь самую малость тронутый инструментом. Коридор петляет, а время от времени разваливается на две ветви. И пол становится то выше, то ниже. Но крыс идет бодро.

И Эдди за ним.

Остальные тоже. Даже Саттервуд, который голову в плечи втянул, но все равно любопытство берет верх над страхом.

Пещера.

Наконец-то, среди иных, сквозь которые пришлось пройти, спускаясь ниже и ниже, отыскалась еще одна пещера.

И Эдди остановился.

– Здесь, – сказал он очень и очень тихо.

Но все услышали.

Дети… У детей тонкие кости, хрупкие. И так много… Эдди никогда не видел, чтобы столько. Он отступил, пропуская Бертрама. А тот лишь взглянул и покачал головой:

– Всех сразу не вынесем. И полицию привлечь нужно.

– Зачем полиция?!

– Протокол составить. И тела… я сам займусь.

– Все займутся. – Орвуд-старший чуть подвинул Эдди. – Это общая беда.

– Нужно сосчитать. И составить списки. Возможно, получится опознать кого-то.

– Магда. – Уильям Фитцпатрик вошел в пещеру. – Она… там.

Дрожащая рука указала куда-то в угол.

– Я… я заберу ее?

Желающих спорить не нашлось. И Эдди тихонько отошел в сторону. Он свое дело сделал. Остальное – пусть сами.

– Нет. – Орвуд-старший удержал чахоточного. – Я понимаю ваше состояние, но… Император должен знать. Возможно, он захочет сюда спуститься.

Саттервуд охнул и схватился за грудь.

– Если верить легенде, то среди детей был и младший сын того, кто после стал императором, – добавил Орвуд. – Но это только если верить легенде.

Сказано это было для Эдди.

А он что, он понятливый.

Легенды – штука такая. Верить им следует с оглядкой. Хотя бы на императора.

Крыс, вновь вскарабкавшись по штанине, запищал.

– Что? А, да… я отойду?

– Куда? – встрепенулся Орвуд.

– Надо кое-что глянуть.

– Я с тобой, если ты не против. Здешние пещеры – не то место, где можно разгуливать в одиночестве. Знаешь, в свое время мне рассказывали истории о древних катакомбах, что скрыты под городом. Я как-то не слишком верил.

А зря.

Но говорить не хотелось, и Эдди кивнул.

А потом пошел за крысом. Бертрам же пристроился сзади. Умный человек. Понимающий. Пара поворотов. Лестница вверх, с грубыми кривыми ступенями. Новый коридор, уже кирпичный. И еще одна лестница.

Эдди подумалось, что найти обратную дорогу будет еще тем приключением.

Но вот крыс уселся перед очередной лестницей, которая заканчивалась дверью. Причем весьма неплохой, почти новой дверью, которую Эдди, хмыкнув, высадил с полтычка. Дверь, может, и хорошая, а петли проржавали напрочь.

– Знаешь, друг мой. – Бертрам вошел следом. Здесь снова пахло кухней. Копченостями. Сырами. Кажется, приправами. – Хозяева этого места могут понять тебя превратно.

Плевать.

Главное, что ублюдок, убивший девочку, пришел отсюда.