Почти всё о зомби

Беглого осмотра Игорю хватило, чтобы понять, что здесь совершенно отсутствуют условия даже для примитивной работы со штаммами самых лёгких инфекций, не говоря уже о самом страшном вирусе последних времён. Новость была удручающей, ведь та искорка надежды, блеснувшая в предвкушении исследования такого интересного объекта, случайно попавшего в его руки, каким был Кувалда Молич, вполне была готова разгореться в буйный костёр при наличии необходимых средств и приборов. Но в этой деревенской «акушерской» не оказалось даже компьютера. Вероятно, его заменяли несколько толстых медицинских книг, стоявших на полке стеллажа рядом с бутылью семидесятипроцентного спирта, закупоренного резиновой пробкой.

– Вы ведёте рабочий дневник? – спросил Стаменов.

– А? – Блум вяло поднял на него глаза, словно в какой-то прострации. – Нет, что вы. Эту почётную обязанность я возложу на вас, я вообще далёк от науки. Я просто стараюсь лечить людей, вовремя ампутировать конечности, хотя выживших после этого на моей памяти ещё не было. Зомби-вирус коварен и очень скор на расправу. По моим наблюдениям, инкубационный период ускорился в разы и, возможно, будет ускоряться.

– Должен вас разочаровать, коллега, – сказал Игорь. – Ваша лаборатория для серьёзной исследовательской работы не подойдёт.

– Значит, будем лечить вместе. Просто лечить, от ангины и простуды, от бронхита и целлюлита, – устало сказал старый врач с улыбкой. – Вы знаете, я разработал очень действенный метод от всех вирусов: нельзя сбивать температуру. Организм должен бороться сам, нельзя его запутывать, нельзя ему врать, от этого больше вреда, чем пользы.

– Вы имеете в виду практическую медицину? – спросил Стаменов.

– Именно так. Ну, а работать как хирург вы сможете, надеюсь? Вырвать зуб, например?

Стаменов нахмурился, припомнив обстоятельства своего побега из собственной лаборатории, оборудованной намного лучше, чем здесь, в этой подсобке, похожей на обитель чернокнижника из средневековья.

– Ну, зуб-то мы вырвем, – весело вставила Иветта.

– Отлично, значит, вы остаётесь! А что вы думаете о том, что сказал это парень… гладиатор? Он инфицирован?

– Думаю, да, – ответил Стаменов. – Интересный пациент, очень интересный.

– Значит, может кого-то заразить?

– Не знаю, редкий случай. О том, что некоторые вирусы поражают органы зрения, было известно и раньше, но к Z-вирусу это не относится. У Молича что-то вроде некроза сетчатки. Он инфицирован, это ясно, но не производит впечатление больного. При этом у него явно мощный иммунитет, и это самое интересное в его клинической истории. В любом случае, его надо оградить от любых контактов.

– Латентный инфицированный? – усмехнулся Блум. – Вирус ждёт, пока что-то снова его не активирует? Или попросту «изгой»?

– Маловероятно, зомби его не назвать. Даже изгоев можно определить, как бы они не притворялись. Изгой никогда не поднимет руку на простого зомби, будто это табу. Вирус действительно предельно хитёр и коварен, как вы выразились.

Стаменову захотелось сменить тему, и он сказал:

– Я думаю, мы все устали за день, доктор. Может, по чашечке чаю? Во сколько здесь ужин?.. – Он не успел договорить, как вдруг дверь в лабораторию распахнулась, и в помещение ворвались несколько солдат, вооружённых автоматами.

– Всем оставаться на местах! – скомандовал один из них, направив ствол на Игоря с Иветтой.

Вслед за солдатами неторопливо и чинно вошла колоритная фигура в парадном белом кителе с генеральскими погонами и в фуражке с «мёртвой головой» вместо кокарды.

Блум, встрепенувшись, вскочил с кресла, вытянувшись, словно военный на параде.

– Товарищ генерал!

Комендант Кербера в тот вечер решил лично познакомиться с двумя новыми врачами, появившимися в его крепости, когда их никто не ждал, и на то у него были свои основания. Он был в приподнятом состоянии духа после того, как отправил малосимпатичного ему гладиатора на самое дно выгребной ямы после неоднозначного проявления чувств своей взбалмошной дочери, ещё не подозревая о том, что его любимица окажется пронырливее самого скользкого из его шпионов и снова, как обычно, обведёт родного папашу вокруг пальца. Изображая радушие, на какое только был способен, генерал Ломов оглядел всех троих медиков и, остановив мутный хмельной взгляд на Игоре, сказал:

– Рад приветствовать всех новоприбывших в нашей коммуне!.. Итак, вы врачи?

Стаменов и его ассистентка кивнули.

Комендант расплылся в деланной противной улыбке ещё больше и спросил, направив на Игоря толстый указательный палец:

– Меня интересуют амфетамины, галлюциногены и героин… да мало ли что ещё! Я не силён в фармакологии. Ну так что?

Стаменов лишь беззащитно пожал плечами.

– Наверно, я неясно выразился, – сказал генерал. – Мне нужен спец по этой части. Хочешь, назначу тебя своим личным врачом? Со мной не пропадёшь, парень, – он доброжелательно похлопал Игоря по плечу, в то время как с другой стороны на него убедительно поглядывало дуло автомата охранника.

– Они микробиологи, товарищ генерал, – несмело вмешался Блум.