Под солнцем и богом

Падай на лицо Бенефициара хоть немного света, Кроссмен ему бы ни на йоту не поверил. На вопрос о газете его перекосил испуг, а резюме связника – обратило в сбитень масла, то растекающийся, то вновь густеющий.

– Теперь о передаче. Код и номер ячейки получишь в аэропорту.

– Передача там? – дался диву Бенефициар. – Разве не на автовокзале?

– Она там, где и должна быть. Но, кроме как тебя привязать, выхода не вижу. Без сторонней помощи мне не добраться в аэропорт, да и эту ночь… не пережить.

– Подожди, ничего не понимаю… Какой аэропорт? Твое место в больнице! – воскликнул Бенефициар.

– Зря распаляешься, ничего другого предложить не могу. Купишь лекарства, обеспечишь ночлег и… получишь в аэропорту код ячейки. Есть еще кой-какие детали, но о них потом.

Дверь в будку приоткрылась, показалась голова «санитара».

– Сэр, я так и не спросил вашего имени. – Ринус ловко запрыгнул на подножку. – Впрочем, и не важно. Главное, чтобы польза…

Живодер в некоторой растерянности уставился на Бенефициара, будто силясь вспомнить, кто он. Но вскоре спохватился, хлопнув себя по лбу.

– Вот-вот! – Ринус перевел взгляд на Кроссмена. – Вашего приятеля нашел, поручения все выполнил. Увы, вынужден вас высадить – работа. Еле сменщика унял. Итак, рассчитаемся?

– Да, Ринус, готово. Возьми – и не пять, а шесть, но с одним условием: подбросишь нас.

– Подбросить? Не могу! С работы вытурят! – запричитал «санитар».

– Тогда, как договаривались, пять. – Кроссмен вытащил из зажатой ладони банкноту.

– Впрочем… – Ринус замялся. – Если по дороге, тогда…

– Вот и правильно. Куда ехать, позже скажу. – Заветный набор с чаевыми пополнил аванс.

Спустя полчаса Бенефициар вкатил Кроссмена в инвалидной коляске в хостель, где уже несколько дней бобылем в номере на четверых обитал. Коляску истребовал у дежурного консьержа, пояснив: «У меня гость, родственник, инвалид с рождения».

Глава 32

Выйдя из аптеки, Бенефициар пустился трусцой, будоража праздную публику. Что за манеры? Надо же, с виду пристойный молодой человек… И что это у него в карманах? Трещат – так набиты. Ежели от жены улепетывает, прихватив бритву, носки – куда не шло. Стерв хватает…

По состоянию же души Бенефициар рвал бы сейчас как спринтер, но бог не миловал, запустив на иную колею. Призы на ней не разыгрывают, а вынюхивают: либо спрятаны за семью замками, либо в безликом фрахте приморожены. И никакого олимпийского товарищества: локтем под дых, подножки – в порядке вещей.

Бенефициару казалось, что до цели он не добежит, но не из-за рвущегося наружу сердца, отвыкшего от физических нагрузок, а оттого, что Кроссмен прежде преставится. Едва назвав нужные ему лекарства, тот потерял сознание. Отключившись, унес с собой заветный шифр.

Своим явлением Бенефициар шокировал всю аптеку, в особенности персонал, когда чуть не опрокинул стеллаж с парфюмерией. Все же не настолько, чтобы провизоры не разобрались: большая часть списка – по рецепту. Выложив на прилавок несколько упаковок бинтов, шприц и аспирин, вежливо разъяснили: «На остальное – рецепт. Заходите».

Отступив, Бенефициар чего-то выжидал, нервно теребя бинты в кармане.

На удачу, в торговый зал вышла сотрудница, веснушчатая африканерка средних лет – инвентаризовать товар на стеллажах. Он покосился на прилавок: коллеги заняты, обслуживая очередь. Подплыл к ней, широко улыбаясь и извлекая из брюк банкноты – все по двадцать рандов. Изящно просунул три купюры в карман халата африканерки и чарующе прикоснулся к бедру. Провизорша разинула рот, густо покраснела. Бенефициар страстно всматривался ей в очи.

– Мой друг, иностранец, попал в беду: тяжело болен, а медицинской страховки, как и денег на госпитализацию, нет. Его жизнь в ваших руках. Вот список. Буду ждать у служебного входа.

– Это же безумие, без врачебного предписания! – изумилась дама.

– А что делать – умирать? – обезоружил провизоршу Бенефициар. То ли простейшей логикой, то ли новым касанием бедра, проникновеннее предыдущего.

Последние метры забега взмыленный Бенефициар скорее шкандыбал, нежели бежал, припадая на правую ногу – сказывалась прежняя, полученная в парке «Глори» травма. В его обложенном свинцовыми тучами мироощущении обнажались, выныривая, обломки событий, давних и не очень, но своей назойливостью застилавшие окошко обзора – и без того замутненное.

«Все прахом! – дергался кадык души. – Нырок по молодости в мертвящие объятья гебистов – не столько вытащить отца из зоны, сколько из опостылевшей страны, прихватив семью, убраться, израильский цикл наушничества – скрежет зубов хоть так в циничном мире капитала утвердиться и, наконец, эта эпопея, провалившаяся с треском. Только потому, что родился не там и не вовремя!»

Бенефициар, весь в саване печали, оперся о дверной наличник его номера. До него вдруг дошло, что наяривал он совершенно зря.

«Прок от лекарств, если Кроссмен без сознания? Привести его в чувство я не смогу – усвоенные в школе ГРУ навыки первой помощи давно выветрились. Итог банален: если и был шанс вернуть Кроссмена в сознание, вызвав амбуланс, он утерян.