Под знаком снежной совы

— Не знаю, поможет ли это как-то в его поисках, но еще около десяти лет назад он не жил таким затворником, как сейчас. Активно появлялся на светских мероприятиях, состоял в масонской ложе и даже занимал какое-то высокое положение в их иерархии. Что-то они не поделили, и он разорвал все связи, продал дом в Минске, распустил всех слуг и переехал сюда, в глушь. В общем, кардинально поменял образ жизни. Что если с его похищением связаны люди из прошлой жизни?

Внимательно слушала и пыталась переварить полученную информацию.

— Тогда это самое странное в мире совпадение. Почему именно сейчас, когда он помогал мне?

Я понимала, что рано или поздно пытливый ум Антонины начнет подкидывать той вопросы, в чем именно заключалась помощь помещика, но пока она не спрашивала — я не заводила разговор первая. Она хороший человек, но как воспримет правду — неизвестно, и это начинало страшить. Одно дело, когда не сближаешься ни с кем, люди приходят и уходят, а жизнь вертится только вокруг семьи. А совсем другое — потерять того, к кому прикипаешь душой.

Тоня задумчиво закусила губу, скривилась от боли, но продолжала ее жевать.

— А что если это и не совпадение вовсе?

— То есть ты хочешь сказать, что в убийстве моего деда и в многократных попытках достать меня виноваты… кто? Масоны? — я чуть сдерживала смех. — Тось, я, конечно, поражаюсь твоим мозгам, но все же мы сейчас настроим таких невероятных предположений, что сами запутаемся. К тому же они называют себя… — открыла книгу на той странице, где остановилась и процитировала: — клубом мужчин, которые верят в Бога и хотят нести в общество свет знания.

— Почему тогда к ним так настороженно относятся власти? Еще Екатерина запретила масонские ложи во всей империи, да и Павел не особо был им рад. Сейчас их деятельность не воспрещена, но я уверена, что Александр не спускает с них глаз.

Я покачала головой.

— Это все политика, Тося. При чем тут их моральные установки?

— Вот попомнишь мои слова: они как-то в этом замешаны. Но хватит про масонов и политику, оно все мне вот где сидит, — девушка провела ребром ладони по шее, прямо под подбородком. — Кажется, я уже достаточно пьяна. Найди мне зеркало и ведро!

А ведро-то зачем? Но спрашивать не стала, послушно выполнила просьбу.

Смотрела, как долго она собирается с духом: то подносит ладони к лицу, то убирает их. Наконец вдохнула глубже, задержала дыхание и, настроившись, резко сместила нос в сторону. Несколько глубоких вдохов через рот — и ее вывернуло прямо в ведро. Несколько минут она лежала, не двигаясь. Я уже заволновалась.

— Тось? Ты как?

— Предусмотрительность — мое все, — прохрипела она слабым голосом. — Как знала, что такое может случиться.

Я помогла ей умыться, и мы поднялись ко мне в спальню. Кровать была достаточно широкая, чтобы с комфортом вместить нас обеих.

Я уже засыпала, когда перед глазами, словно наяву, встал прищур ярких голубых глаз. Вспомнила утреннее пробуждение — и сон как рукой сняло. Я таращилась в темноту, слушая дыхание соседки.

— Тось? Ты спишь?

— Смотря, что ты мне сейчас скажешь, — донеслось насмешливо.

— Я спросить хотела…

Как хорошо, что темно, и она не видит моего лица.

— Ну?

— Каково это… ну… быть с мужчиной…

Она расхохоталась и тут же задохнулась от боли.

— Матерь божья, Августа, нельзя же так смешить!

Я повернулась на бок, оказавшись лицом к подруге.

— Нет, я серьезно.

Она долго молчала, подбирая слова.

— Все зависит от мужчины, — наконец выдала девушка. — Если он — просто чужой человек, это… Это как твоя каша — безвкусная, слипшаяся и с комками. А вот если любимый… Ну, это будто ты вдруг поднимаешься в небо и разрываешься на миллионы искр. Хочется укутаться его запахом, обернуться его голосом, раствориться в нем!

Я слушала, с каким чувством она говорила и ощущала, как глаза увлажняются.

— Ты любила.

— Любила. К сожалению.

Я приподнялась на локте.

— Почему — к сожалению?

— А ты как думаешь? Он был для меня всем, а я для него — очередной… ну, ты понимаешь… Очередной девочкой, к которой он ходил за развлечением.

— Даже не представляю, каково тебе пришлось…

— А вот это — к счастью, поверь. Любовь не приносит ничего хорошего. Все эти книги со счастливым концом, тьфу! Не бывает «жили долго и счастливо». Когда ты отдаешь свое сердце кому-то, это приносит лишь боль и страдания. Так что прячь его подальше, Августа. Прячь за семь замков и никому не отдавай.

* * *

Мы проснулись глубоко за полдень. У меня раскалывалась голова. Посмотрела на лежавшую рядом подругу. Выглядела она по-прежнему ужасно. Тося словно почувствовала на себе мой взгляд.

— Августа? — прошептала она, не размыкая век. — У пана Тадеуша есть ружье?

Я порядком испугалась вопроса, но утвердительно угукнула, вспомнив, что видела оружие у него в спальне.

— Пристрели меня, а? — жалобно прохрипела она. — Сейчас сдохну.

— Божечки, напугала меня! — легонько пихнула ее в плечо. — Даже не надейся, мне нужны твои умные мозги, чтобы построить план. Сама я зашла в тупик.

— Никого нет дома, — обреченно проскрипела девушка, все еще не открывая глаза, и отвернулась от меня на другой бок.