Читаем Подбрасывание лисиц и другие забытые и опасные виды спорта полностью

Игра под названием «горячие ракушки» известна с середины XVI века. Эта детская игра была также популярна в компаниях взрослых женщин и мужчин, потому что подразумевала тактильность и, таким образом, открывала возможности для неприкрытого флирта. Начало ей положила французская забава под названием hautes coquilles. Все действо разворачивалось вокруг сидящей женщины. Перед ней на колени становился мужчина, он заводил руки за спину, а голову клал женщине на колени, тем самым ткань платья не позволяла ему смотреть по сторонам. Остальные участники собирались за его спиной и, когда он начинал кричать: «Горячие, горячие ракушки!», по очереди хлопали его по рукам или шлепали по заду. Мужчина должен был угадать обидчика. В случае удачи его освобождали. В случае, если он ошибался, нападки продолжались. Картину «Горячие ракушки» Иеронима Янссенса, написанную около 1660 года, можно найти в Лувре, а одноименную работу Жан-Оноре Фрагонара, написанную примерно в 1775–1780 годах, – в Национальной художественной галерее в Вашингтоне.

Поедание заварных пудингов, игры с колокольцем и прочие ярмарочные состязания

Я в лагерь отправился с отцом,И с нами был капитан Гудин.И там увидел я молодцов,Плотных, как заварной пудинг.«Янки Дудл»

Заварной пудинг – это вязкое блюдо из вареного молока и овса родом из Средневековья. Он был дешев, прост и скор в приготовлении – как выразился драматург Томас Хейвуд в «Английском путешественнике» (The English Traveller, 1633): «Дольше его было есть, чем приготовить». Без сомнения, это стало главной причиной, по которой пудинг часто выбирали устроители соревнований по скоростному поеданию на сельских ярмарках с XVII по XIX век. На этих мероприятиях встречались очень колоритные персонажи (Вордсворт в 1802 году назвал Варфоломеевскую ярмарку «сборищем чудищ») и устраивались самые разные спортивные состязания, в том числе поедание заварных пудингов на скорость. Задача состояла в том, чтобы съесть как можно больше густого и обжигающего горячего блюда в кратчайшие сроки, «так, чтобы победила самая широкая и загрубелая глотка», – писал Джозеф Стратт в 1801 году.

Пудинг готовили в железном котле, накаленном до предела, а затем разливали в тазы перед каждым из трех участников. По сигналу, дающему старт состязанию, соперники начинали зачерпывать кипящий пудинг голыми руками (столовые приборы использовать запрещалось). Техники были разные: некоторые окунали голову прямо в миску, но, как правило, такой прием срабатывал лишь один раз. Прямо по Эзопу, поедатель пудинга, потративший время на то, чтобы подуть в свою миску, сначала отставал, но часто в конечном итоге одерживал победу над своим противником, который изо всех сил пытался заставить свое обожженное горло сделать глотательное движение.

«Выходило болезненное зрелище, – писал издатель Артур Холл в 1861 году, – и, хотя я, вместе со всеми моими товарищами, смеялся от души, я был рад уйти и посмотреть на что-то другое, что меньше походило на пытку».

Для тех, кто пожелает опробовать эту затею, приводим здесь рецепт заварного пудинга по книге «Простое и доступное искусство готовки» (The Art of Cookery Made Plain and Easy, 1747) Ханны Гласс:

Возьмите кварту [около 1 литра] молока и четыре лавровых листа, доведите на огне до кипения, взбейте желтки двух яиц и добавьте немного соли. Возьмите две или три ложки молока и добавьте ко взбитым яйцам, затем, держа деревянную ложку в одной руке, а муку в другой, замешивайте пудинг, пока он не станет достаточно густым, но не слишком плотным. Дайте закипеть и продолжайте помешивать, затем перелейте в форму и киньте пару кусочков масла. Можете обойтись без яиц, если они вам не по вкусу; но они прекрасно обогатят пудинг, а небольшой кусочек масла, вмешанный в молоко, поможет съесть его быстрее и с большим удовольствием. Достаньте лавровый лист перед тем, как засыпать муку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?
Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?

Современное человечество накануне столкновения мировых центров силы за будущую гегемонию на планете. Уходящее в историческое небытие превосходство англосаксов толкает США и «коллективный Запад» на самоубийственные действия против России и китайского «красного дракона».Как наша страна может не только выжить, но и одержать победу в этой борьбе? Только немедленная мобилизация России может ее спасти от современных и будущих угроз. Какой должна быть эта мобилизация, каковы ее главные аспекты, причины и цели, рассуждают известные российские политики, экономисты, военачальники и публицисты: Александр Проханов, Сергей Глазьев, Михаил Делягин, Леонид Ивашов, и другие члены Изборского клуба.

Александр Андреевич Проханов , Владимир Юрьевич Винников , Леонид Григорьевич Ивашов , Михаил Геннадьевич Делягин , Сергей Юрьевич Глазьев

Публицистика
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?

Проблема Пёрл-Харбора — одна из самых сложных в исторической науке. Многое было сказано об этой трагедии, огромная палитра мнений окружает события шестидесятипятилетней давности. На подходах и концепциях сказывалась и логика внутриполитической Р±РѕСЂСЊР±С‹ в США, и противостояние холодной РІРѕР№РЅС‹.Но СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ публике, как любителям истории, так и большинству профессионалов, те далекие уже РѕС' нас дни и события известны больше понаслышке. Расстояние и время, отделяющие нас РѕС' затерянного на просторах РўРёС…ого океана острова Оаху, дают отечественным историкам уникальный шанс непредвзято взглянуть на проблему. Р

Михаил Александрович Маслов , Михаил Сергеевич Маслов , Сергей Леонидович Зубков

Публицистика / Военная история / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Чем женщина отличается от человека
Чем женщина отличается от человека

Я – враг народа.Не всего, правда, а примерно половины. Точнее, 53-х процентов – столько в народе женщин.О том, что я враг женского народа, я узнал совершенно случайно – наткнулся в интернете на статью одной возмущенной феминистки. Эта дама (кандидат филологических наук, между прочим) написала большой трактат об ужасном вербальном угнетении нами, проклятыми мужчинами, их – нежных, хрупких теток. Мы угнетаем их, помимо всего прочего, еще и посредством средств массовой информации…«Никонов говорит с женщинами языком вражды. Разжигает… Является типичным примером… Обзывается… Надсмехается… Демонизирует женщин… Обвиняет феминизм в том, что тот "покушается на почти подсознательную протипическую систему ценностей…"»Да, вот такой я страшный! Вот такой я ужасный враг феминизма на Земле!

Александр Петрович Никонов

Публицистика / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное