Подсечное хозяйство, или Земство строит железную дорогу

— Скверная, братцы, исторія…. Описывалъ я, братцы, имущество…. Старый чертъ добра много припасъ, а умеръ скотиной…. Наслдниковъ — ни души, въ казну добро все…. Не скажи мн птушій король…. «Узнайте, господинъ приставъ, не осталось ли у покойнаго старой водки и древнихъ вещей»…. Описываю…. Отлично…. А какъ дошелъ до старой водки…. пропалъ…. чортъ попуталъ…. Это онъ…. ей Богу, онъ…. Онъ веллъ вложить въ экипажъ старую…. И лошадей не я закладывалъ…. ей, ей, не я…. Это онъ…. а меня подъ судъ…. воръ, скажутъ…. Подлецъ я, скажутъ! стукнувъ кулакомъ по столу и вслдъ за ударомъ падая на столъ головою, кричалъ безсвязно Ахневъ.

— Скверно, очень скверно, стараясь быть грустнымъ, говорилъ Перехавшій. Честность — первое дло…. Будь ты нищій, будь ты пьяница, но честный — и ты человкъ, homo…. А честь просадишь…. пропалъ…. Искупленіе прими…. безъ искупленія пропалъ….

— Честный! Что ты мн честный тычешь! вскочивъ на ноги и ухватившись рукою за стулъ, дико кричалъ Ахневъ. — Ты одинъ, такъ и честенъ…. Нтъ, будь ты честенъ, когда жена…. Честенъ…. Вс воры…. Всхъ въ Сибирь и.

V.

— Какъ вы смете! пронзительнымъ голосомъ закричалъ полковникъ, вскочивъ съ своего стула и подбжавъ къ пьяной компаніи. Какъ вы смете говорить подобныя вещи? Позвать полицію! Человкъ, позвать полицію!..

— Какія вещи? поднимаясь и закладывая руки назадъ, съ насупившимися грозно бровями, громко и гнусавя, спросилъ Перехавшій. — Онъ ничего не говорилъ…. Вы, милостивый государь, зачитались…. шатаясь и приближаясь въ полковнику, продолжалъ онъ. Его фигура была смшна, но онъ, сравнительно съ трясущейся отъ злости мизерной фигурой полковника, былъ грозенъ, въ движеніяхъ проглядывала смлость, ухарство. Полковникъ задомъ отскочилъ отъ него.

— Ты слышалъ? Зови полицію! хватая человка за руку, кричалъ полковникъ.

— Никакъ-съ нтъ-съ. Я былъ ушедши. Шумли, а объ какой надобности — не могу знать, не моргнувъ бровью и прямо глядя въ глаза полковника, говорилъ человкъ.

— Вы слышали? Они кричали на всю залу. Вы слышали, милостивый государь? подскочилъ полковникъ къ Могутову.

— Слышалъ, господинъ полковникъ, но никому не скажу, что они говорили, вставъ и серьезно, сказалъ Могутовъ.

— А! Вы раздляете ихъ дерзкія рчи! Это стачка! Позвать полицію! кричалъ полковникъ.

Въ дверяхъ показалась толстая фигура буфетчика.

— Дло въ томъ, господинъ полковникъ, что подслушивать — очень не похвально, а если нечаянно пришлось, — нужно держать про себя, спокойно смотря въ устремленные на него глаза полковника, хладнокровно отвчалъ Могутовъ. Военный человкъ, боле всякаго другаго, долженъ быть рыцаремъ чести и джентельменства, и вы, полковникъ, также должны быть такимъ рыцаремъ. Вы, какъ человкъ извстныхъ убжденій, вспылили, остановили заболтавшихся людей; но, какъ военный, какъ человкъ благородный, вы никому не должны сказать того, что нечаянно, благодаря откровенности языка выпившихъ людей, вамъ пришлось услышать…. Кажется, я не ошибаюсь въ васъ, господинъ полковникъ?

— Но въ публичномъ мст этого позволить нельзя! Это безнаказаннымъ остаться не можетъ! громко, но гораздо тише прежняго, говорилъ полковникъ.

— Вы правы, но съ пьянаго грхъ строго спрашивать; пьяному и по закону много не вмняется въ вину. Не угодно-ли вамъ приссть, господинъ полковникъ, подавая стулъ, говорилъ Могутовъ.

— И я вамъ тоже скажу, шатаясь и смотря мене грозно, началъ Перехавшій. — Человкъ въ гор…. въ успокоеніи ума….

— Только вы уйдите! Заплатите деньги и уйдите. Послушайте меня, старика, уже спокойно и ласково сказалъ полковникъ.

— Это мы сейчасъ…. потому, голова въ успокоеніи…. Пойдемъ, братцы…. Перестань! крикнулъ Перехавшій, толкая въ бокъ Ахнева, который, опустивъ голову, жалобно вылъ: «Нтъ, я говорилъ, меня въ Сибирь, всхъ въ Сибирь».

— Цыцъ! громко успокаивалъ его Перехавшій. — Піано и адажіо! Бери, Пантюхинъ, его…. бери подъ руки и тащи…. домой тащи…. Сколько теб, другъ-человкъ, слдуетъ?

— Три рубля семь гривенъ, отвтилъ человкъ.

— Получай, другъ-человкъ….

Шатаясь и безсвязно болтая, пьяная компанія двинулась отъ стола. Ровнй и бодрй всхъ шелъ Перехавшій; Пантюхинъ сильно шатался и, прячась за Ахнева, поддерживалъ и тащилъ его впередъ; Ахневъ, еле переводя ногами, не шелъ, а плелся и все хныкалъ: «Я говорилъ, меня въ Сибирь, всхъ въ Сибирь».

— Честь имю кланяться, господинъ полковникъ, началъ Перехавшій, когда пьяная компанія поровнялась со столамъ, за которымъ, сидли полковникъ и Могутовъ.

— Осторожнй, не упадите, ну васъ, отодвигаясь въ сторону, говорилъ, полковникъ, когда Перехавшій чуть не упалъ, желая, искать ему руку.

— Мы пьяны…. господинъ храбрый полковникъ…. но мы понимаемъ…. Во хмлю душа чутче…. къ правд и благородству…. Позвольте пожать…. руку вашу, храбрый воинъ….

— Ну, хорошо, хорошо, прощайте, идите себ скорй, пожимая руку Перехавшаго, торопливо говорилъ полковникъ.

— И вы…. Homo, humanian est…. Если вы въ нашихъ…. Homo…. ты не тутошній!.. Руку твою человкъ и перлъ, хватая руку Могутова, говорилъ Перехавшій.