Подвиг

— Да не въ этомъ дло. Въ старой нашей армiи, при всемъ казарменномъ утсненiи и угнетенiи была — свобода … Были дни и часы, когда въ казармы безпрепятственно допускались постители. Они садились на койки и что говорили они, что длали, что приносили, никому до этого не было дла. Въ нашей старой казарм была — деликатность. Солдаты ходили въ отпускъ. Больше въ Апраксинъ дворъ за покупками, но за ними никто не слдовалъ по пятамъ и никто не слдилъ … Была, значитъ, возможность пропаганды въ войскахъ, и пропаганда шла. Теперь совсмъ другое. Красноармеецъ приходитъ изъ разрушенной семьи, съ поколебленнымъ родительскимъ авторитетомъ. Въ Бога онь не вритъ. Онъ еще въ деревн побывалъ и въ безбожникахъ и въ комсомол, ему на все плевать. Онъ никого и ничего не боится. Для него авторитетовъ нтъ. Голодный, оборванный, босой, шапка на затылокъ, въ глазахъ заячiй страхъ и наглость безъ мры — вотъ современный красный новобранецъ. Онъ повидалъ Все-воен-обучъ еще въ деревн и военной службы онъ не боится. Его однутъ, не Богъ всть какъ, много хуже, чмъ одвали въ Императорской армiи, но много лучше, чмъ одта толпа. Да вдь нашего то, стараго, онъ ничего не видалъ. У него сравненiе только съ окружающимъ и это сравненiе ему говоритъ, что онъ прекрасно одтъ и стъ такъ, какъ рядовому обывателю и не снится. Онъ зараженъ стремленiемъ воевать. «Даешь Варшаву»! … «Даешь Парижъ»! Отъ Варшавы то они драпали въ два счета, да вдь этого имъ не говоряiтъ. Въ нихъ насаждаютъ красноармейскiй шовинизмъ. И этотъ шовинизмъ и вы въ своихъ эмигрантскихъ газетахъ поддерживаете. Красная армiя первая въ мiр! …

Незнакомецъ сплюнулъ на сторону и посл короткаго молчанiя какимъ то рывкомъ кинулъ:

— Ни черта она не стоитъ ихъ красная армiя. Дер(ь)мо, какъ и вся совтская страна. Ложь и обманъ. Пусканiе пыли въ глаза и юнкерское фанфаронство.

Онъ окончательно замолчалъ, и Нордекову пришлось напомнить ему, что онъ говорилъ о красной армiи.

— Да такъ вотъ … Учоба не трудная … Вншность на второмъ план. За всякое старанiе — поощренiе, за всякую провинность наказанiе. Онъ наружно совершенно свободенъ. Вн службы, гуляй гд хочешь — запрета никуда нтъ. Но онъ никогда ни на одну минуту не бываетъ одинъ. Въ танцульку гурьбой, въ кинематографъ толпой, въ публичный домъ и то вс вмст. Не только слова, но самыя его мысли извстны товарищамъ. Везд есть невидимая коммунистическая ячейка безъ лести преданныхъ совтамъ людей, готовыхъ доносить. Какъ поведете вы при такихъ условiяхъ пропаганду? … Черезъ само начальство? Но, начальство изъ бывшихъ Царскихъ офицеровъ спитъ въ земл сырой.

Разстрляно, выгнано со службы, лишено всхъ правъ и сгноено голодомъ и холодомъ. Остались т, кто поврилъ въ цлесообразность такого строя, кто заразился сумасшедшимъ пафосомъ большевизма и служитъ на совсть, да еще т, кто навки такъ запуганъ, что и головы поднять не сметъ. Крпость неприступная наша красная армiя. Подойдите заговорить къ одному — васъ обступитъ пять, десять товарищей, положатъ руки на плечи, приблизятъ уши, уставятъ на васъ не былые телячьи глаза старыхъ новобранцевъ, а умные, наглые, хулигански смлые глаза … Что у нихъ на душ? Кто свой, кто коммунистъ? … Мн пришлось въ прошломъ году быть по служебнымъ дламъ на Румынской границ. Надо быть такому грху, что у рvмынъ, по ту сторону Днстра, стоялъ на охран гусарскiй полкъ Императора Николая II. У нихъ вензеля на погонахъ. Надо было видть, какая ярость охватывала нашихъ красныхъ пограничниковъ, когда они увидятъ этихъ солдатъ… Злобный фоксъ на кошку такъ свирпетъ, какъ свирпли они. Кулаками машутъ, ревутъ по звриному, кроютъ такими словами, что удивляешься, какъ воздухъ выноситъ такую ругань. Орутъ: — «погодите, дайте намъ только до васъ дорваться, въ клочья васъ порвемъ … Мы вамъ эти вензеля каленымъ желзомъ на причинномъ мст выжжемъ» … За что? … Откуда такая ненависть? … Молодые вдь все парни, изъ деревни. Когда убили Государя имъ было шесть, семь лтъ … Что могли они знать о немъ? … Да все оттуда же — изъ этого сумасшедшаго дома, гд непрерывно, слышите, непрерывно, въ школ, въ клуб, въ изб читальн, въ казарм, на урок полит-грамоты, въ постели съ совтской двкой это внушаютъ. Старыя книги отобраны, сожжены или хранятся за семью замками для посвященныхъ … Какъ? … Съ чмъ? … вы придете въ красноармейскую казарму … Нтъ … Невозможное дло …

Были попытки и вс плачевно кончались.

Они шли медленно по тнистой алле. Влво были темныя воды Фонтанки. Нордековъ забывалъ свой костюмъ, старался не глядть на незнакомца, не слушать и не врить его безнадежнымъ словамъ. Картины прошлаго вставали передъ нимъ. Ужели все это навсегда ушло? … Ужели это никогда не вернется? …

Низкiе двухъэтажные дома училища правовднiя и Педагогическаго музея тянулись на противоположной сторон … Тамъ, вдоль набережной, стояли ломовыя койки, запряженныя крупными битюгами. Слышалось звонкое щелканье бросаемыхъ швырковыхъ дровъ. Такъ было при Петр, при Екатерин, при Александр I, такъ было въ дни его дтства, такъ есть и теперь … Почему же такъ страшенъ разсказъ незнакомца …