Поединок страсти

Алекса опустила глаза и, взяв вилку, принялась есть салат. Джексон же констатировал:

— Значит, да.

— Нет, — возразила она. — Это я его огорчила.

Джексон захлопал.

— Вот это так!

— Да нет, ничего такого, просто сначала все шло хорошо, а потом ситуация изменилась.

— Как? — настойчиво продолжал пытать ее Джексон, отчаянно желая разузнать побольше об этом мужчине, сумевшем зацепить Александру Латтимор, пусть и ненадолго.

— Не знаю. — Алекса помолчала. — Он хотел от меня больше, чем я могла ему дать. Больше времени, чувств… Я еще училась, и для меня это было слишком. Может, я и вправду бесчувственная.

— Не говори так, это неправда.

— Но так говорили все, не могут же все они ошибаться.

— Еще как могут.

— Вернемся к тебе, — объявила Алекса. — Твоя таинственная незнакомка разбила тебе сердце?

— Нет, — лаконично ответил Джексон, засовывая в рот помидорку.

— И что, ты больше ничего не скажешь?

— Ничего.

— Почему? — требовательно спросила Алекса. — Она что, богата, известна? Ты защищаешь ее честь? Или она тоже потребовала от тебя подписать соглашение о конфиденциальности?

— Я так скажу: она не разбила мне сердце, да и я тоже не обидел ее. Мы пошли разными путями, но я до сих пор думаю о ней.

Воцарилось молчание. Алекса взяла сэндвич с тарелки и разделила два куска пополам, тщательно избегая взгляда Джексона. Он практически чувствовал, как крутятся ее мысли.

— Джексон.

— Да?

— Ты чего-то недоговариваешь?

— Кто из нас двоих гений? Вот и подумай.

Алекса сердито бросила сэндвич на тарелку и отодвинула ее.

— Будь я гением, я бы жила по-другому и не мучилась.

— А что, тебя что-то тяготит? — поинтересовался Джексон.

— А тебя — нет?

— Я стараюсь не копаться в себе слишком много.

Алекса сжала губы и медленно кивнула, словно соглашаясь с какими-то своими мыслями.

— Кстати, если уж мы заговорили об этом… я тоже думала о тебе.

Джексон бросил на стол вилку и потянулся к Алексе — этот поцелуй, в отличие от первого, был нежным, медлительным, сладким. Но девушка тут же отстранилась и уперлась ладонями в его грудь.

— Я рассталась со всеми, кто со мной встречался.

Что ж, подумал Джексон, ради этой информации стоит прерваться.

— И сколько их было?

Алекса промолчала. Потянувшись за бокалом, она сделала щедрый глоток вина. Джексон едва не рассмеялся.

— Послушай, нам нужно было целоваться всякий раз, когда кто-то пропускает ответ. Это было бы куда приятнее!

Алекса поставила бокал и заметила:

— Правила всегда можно поменять.

— Ладно. — Джексон сложил руки на груди. — У меня для тебя есть еще вопрос.

— Валяй.

— Почему ты со всеми рассталась? Есть догадки?

Она пожала плечами:

— Ни одной.

— Полагаю, ты просто боялась.

— Думаешь? — ехидно заметила Алекса.

Джексон поднял руки:

— Можно увезти меня из Техаса…

— Ну уж это вряд ли, — возразила девушка. — Ты никогда отсюда не уедешь.

— А зачем? — ответил вопросом Джексон. — Мне здесь хорошо. А тебе?

Ответом ему был пристальный взгляд: по-видимому, его слова зацепили Алексу. Снова взяв бокал, она сделала еще глоток.

Джексон отвел глаза.

— Сменим тему? — поинтересовался он.

— Да, — согласилась Алекса. — Ты хочешь иметь семью?

— Не сейчас, — с уверенностью отозвался Джексон.

— Согласна. А когда?

— Когда мне будет чуть за тридцать. А ты что думаешь?

Алекса вздохнула.

— Понятия не имею. Не хочу пускать все на самотек, но и думать об этом тоже не желаю.

— Ну так не думай.

— Не так все просто. Мои родные уже считают меня в каком-то смысле пропащей.

Джексон знал, что она имеет в виду: в их семьях было принято заводить семью в раннем возрасте. Его собственная мать начала намекать на то, что ему пора остепениться, уже давно. Его младший брат был обручен, его свадьба ожидалась в следующем году, и это нисколько не снимало напряжения. Но Джексону было все равно. Он имел четкое видение собственного будущего, цели и желания, которые хотел осуществить до того, как станет главой семейства.

— Да и у меня та же ситуация, — отозвался он. — Ну и ладно.

Алекса заговорщически улыбнулась:

— Да. Пусть думают, что хотят.

После ужина Джексон показал гостье свои владения — земля, принадлежащая его семье, тянулась до самого озера. К причалу была привязана отцовская лодка. Они с Алексой принялись бросать камешки в воду. Джексон выиграл в этой нехитрой забаве, и девушка вскинула руки вверх:

— Ладно, ладно, твоя взяла.

С этими словами она прыгнула в воду и вскоре уже плыла на спине, наслаждаясь лучами закатного солнца. Джексон присоединился к ней, и они немного поплескались на мелководье — до тех пор, пока он не заметил, что Алекса дрожит от холода.

— Иди сюда, я тебя согрею, — сказал Джексон.