Читаем Поэма о скрытом смысле. Первый дафтар полностью

в нем предвестников удачи и невезения [= звезд], – мириады.

По себе, о частица, из целостностей смешанная,

понимай положение каждого простого [элемента]!

1290 Когда же у цельных вещей страдание есть и боль,

частям их как не быть лицом желтыми?

Особенно та часть, которая из противоположностей собрана —

из воды, земли, огня и ветра [= воздуха] собрана.

Не так удивительно, что овца от волка отпрянула,

удивительно то, что эта овца сердцем к волку привязалась!

Жизнь миром [между] противоположностями является,

смерть есть то, что между ними вспыхнула война.

Милость Истинного [в том, что] этого льва и онагра

расположил Он [друг к другу], эти две противоположности далекие.

1295 Раз мир страдальцем и узником бывает,

чему удивляться, коль страдалец тленным бывает?

Перечислил льву он [= заяц] в связи с этим советы,

сказав: «Я отступил назад из-за таких оков».

(Бейты 1234–1296 – перевод Ю. Иоаннесяна)

[О том, как] лев спросил зайца о причине его отступления назад

Лев сказал ему: «Ты из [всех] причин [своей] болезни

причину назови мне особую, ибо для меня она – корысть».

Сказал [заяц]: «Тот лев в сем колодце обитает,

внутри сей крепости он от [любых] напастей защищен».

Дно колодца изберет [для житья] тот, кто разумным является,

потому что [только] в уединении чистоты сердца находятся.

1300 Мрак колодца лучше мраков нрава /людей/,

головы не сносить тому, кто последует по пятам за нравом /за людьми/.

Сказал [лев]: «Вперед иди! Удар мой его подавит[226]:

ты посмотри-ка, [сейчас] тот лев в колодце находится?»

Сказал [заяц]: «Я уж обжегся от того огня.

Разве только ты рядом с собой меня поведешь,

чтобы при поддержке твоей я, о рудник щедрости,

смог глаза (широко) раскрыть и в колодец заглянуть».

[О том, как] заглянул лев в колодец и увидел свое отражение и того зайца

Когда лев рядом с собой его [= зайца] повел,

под прикрытием льва тот до колодца добежал.

1305 Едва лишь они взглянули в колодец на воду,

как в воде от льва и его [= зайца] засверкал блик.

Лев отражение свое увидал: из воды засверкало

очертание какого-то льва, рядом с ним – зайца жирного.

Едва лишь врага своего он [= лев] в воде увидал,

оставил его [= зайца] да в колодец сиганул.

Свалился в тот колодец, что он [сам] и отрыл,

потому что притеснение его на голову его [же] и пришлось.

«Мрачным колодцем обернулось притеснение [для] притесняющих»[227]

так сказали все знающие.

1310 Всякий, кто притесняет больше, колодец у того ужаснее.

Справедливость [Высшая] повелела: худшему – худшее[228].

Ты, что, пользуясь [высоким] саном, притеснение чинишь,

знай, что для себя ты [этим] колодец роешь.

Вокруг себя подобно червю-шелкопряду [кокон] не плети.

Для себя роешь колодец, так размеры прикинь.

Слабых ты за не имеющих [тебе] противника не считай,

из Возвещения (Нуби) [= Корана] «Когда придет помощь Аллаха»[229] прочитай.

Если ты слон, твой противник от тебя шарахнулся,

так ведь возмездие стаями птиц тебя настигло[230].

1315 Если некий слабый на земле попросит пощады,

то гвалт поднимется средь воинства Небес.

Если в него зубами ты вонзишься, его кровью зальешь,

то прихватит тебя [приступ] зубной боли – как ты поступишь?

Лев себя увидел в колодце и из-за ретивости

себя не отличил /букв.: не распознал/ в тот миг от врага.

Отражение свое он врагом своим увидал,

поневоле на себя он меч поднял.

Хватает притеснения, которое ты видишь в [поведении] иных,

нрав твой [отражается] в них, о такой-то!

1320 В них проблеснуло бытие твое

из лицемерия, притеснения и буйства во хмелю твоего.

Тот – ты, и тот удар по себе наносишь,

себя в тот момент нитью проклятия ты обвиваешь.

В себе то зло ты не видишь воочию,

иначе врагом ты был бы себе [всей] душою.

Нападаешь на себя ты, наивный простак,

подобно тому льву, что сам на себя напал.

Когда дна нрава своего ты достигнешь,

тогда узнаешь, что из тебя происходил тот нелюдь /то ничтожество/.

1325 Льву на дне [колодца] открылось, что было

изображение его тем, что ему другим [львом] казалось.

Всякий, кто зубы слабого вырывает,

дело того льва, ошибочно зрящего, исполняет.

О ты, что увидел отражение плохое на лице [у своего] дяди,

плох не дядя, то есть ты: от себя не беги!

Верующие зеркалом друг для друга являются[231]:

это предание (хабар) от Посланника приводят.

Перед глазами держал ты стекло синее /синего цвета/ —

по этой причине мир синим тебе представлялся.

1330 Коль ты не слепой, то такую синь считай от самого себя.

Себя злым называй, не наговаривай на кого-либо ты впредь.

Верующий если бы не видел с [помощью] Света Аллаха[232],

то Сокровенный мир верующему оголенным как бы представал?

Поскольку ты видел с [помощью] Огня Аллаха[233],

то[, находясь] во зле, о добре ты беспечным стал.

По чуть-чуть ты воду на огонь сливай,

чтобы стал огонь твой светом, о отец печали!

Ты залей [его], о Господи наш, водой очищающей,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сонеты 4, 24, 47 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда
Сонеты 4, 24, 47 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

     Сонет 24 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром, который является частью последовательности «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» сонеты (1—126). Сонет 24 затрагивает тему спора между взглядом и сердцем поэта в видении при внимательном рассмотрении своего близкого друга и партнёра по творческой деятельности, которому были посвящены и соответственно адресованы сонеты, вызвавшие нескончаемые споры среди критиков на протяжении уже нескольких веков. При этом, повествующий обнаружил иллюзорную картину того, что видят глаза, у которых нет возможности познать своим сердцем того, кого они пристально рассматривают. Характерной особенностью сонета 24 является то, что повествующий указал характерную психологическую уязвимость присущую любому человеку, когда он охвачен чувственными страстями, и именно тогда, даже интуиция или жизненный опыт были не в состоянии подсказать абсолютно верное решение. В отличие от поэтов-современников, тема затронутая в сонете 24, отражала сокровенные чувства и страсти автора во время его написания. Выводы: при кажущейся простоте и повторяемости темы, автор искусно вплёл в содержание сонета 24, аллегорическое сопоставление своего взора с художником-живописцем, а своё тело сравнил с холстом, натянутым на раме. Однако, написанный образ юноши был не до конца написан взором играющим роль художника, несмотря на это его образ оставался всегда милым для сердца поэта. Впрочем, по мере прочтения создаётся впечатление, что живописная картина с отображённым образом юноши всё время меняется, не находясь в статически неизменяемом состоянии. Зная изменчивую природу окружающего под воздействием немилосердного времени поэт сожалеет, что «эти хитрые глаза» всё время желают украсить образ юноши, поэтому они продолжают рисовать прекрасный образ юноши, так и до конца, не познавши его сердце, это — во-первых.  Во-вторых, можно догадаться, что литературные образы сонета 24 определённо послужили прообразами для написания романа «Портрет Дориана Грея» ирландским писателем и драматургом Оскаром Уайльдом.

Komarov Alexander Sergeevich;Комаров Александр Сергеевич

Драматургия / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная драматургия / Зарубежная поэзия / Стихи и поэзия
Сонеты 121, 22 Уильям Шекспир, — литературный перевод Свами Ранинанда
Сонеты 121, 22 Уильям Шекспир, — литературный перевод Свами Ранинанда

     Сонет 121 — один из 154 сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Этот сонет является частью последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», в которой поэт выразил свою приверженность отеческой любви к юноше, который вдохновлял к написанию произведений литературы и драматургии. Сонет 121, является ключевым в контексте всей последовательности сонетов «Прекрасная молодежь» («Fair Youth») 1-127. Который приоткрыл автобиографические детали личной жизни поэта и гения драматургии на все времена. Содержание сонета 121 даёт полное право утверждать, что под литературным псевдонимом «Уильям Шекспир» писал Эдуард де Вер, граф Оксфорд, опираясь на переписку семейства Сесил и пометки на полях Библии, бывшей в личном пользовании у графа Оксфорда.    Основная тема сонета затрагивает падение морали из предыдущего поколения в последующее, но основной опорной точкой сонета является «аллюзия» с ссылкой на известную фразу из Библии обращения Бога к Моисею: «Я есмь то, что Я есмь…». Однако, характерной особенностью сонета 121 является факт выбора сюжетной линии, где автор сонета предпочёл тему, обратившись к «Одам» Горация, Книга III, поэма 6, 45-48. В «Одах» Горация есть известная, но не всегда, верно, истолкованная фраза: «Damnosa quid non inminuit dies / Зачем ты сокрушаешь то, что не за один день (было сделано)?».

Автор Неизвестeн

Литературоведение / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия