Поэмы Оссиана

Молча слезы лила дочь Дунталмо, златокудрая, голубоокая Кольмала[300]. Очи ее обращались тайно к Кальтону; душу ее полонила его красота. Она трепетала за воина, но что могла сделать Кольмала? Ее руке не поднять копья, и не пристало носить ей меч на бедре. Никогда не теснила кольчуга белую грудь. Никогда ее очи не устрашали героев. Что можешь ты сделать, Кольмала, для вождя обреченного? Нетверды ее шаги, распущены кудри, дико блуждают очи, наполненные слезами. Она пришла ночью в чертог[301] и в доспех облачила прелестное тело свое, в доспех молодого ратника, что погиб в первой же битве своей. Она пришла в пещеру Кальтона и узы расторгла на дланях его.

"Ратмора сын, подымись, - сказала она, - подымись, ибо ночь темна. Бежим к королю Сельмы,[302] вождь опозоренной Клуты! Я сын Ламгала; его приютил твой отец в чертоге своем. Я проведал, что ты обитаешь в мрачной пещере, и моя душа возмутилась. Ратмора сын, подымись, ибо ночь темна".

"Благовещий глас, - ответствовал вождь, - не исходишь ли ты с мрачноклубящихся туч? ибо с тех пор, как солнце от взора Кальтона скрыто и мрак воцарился вокруг, духи праотцев часто во сне его навещают. Или впрямь твой родитель Ламгал, вождь, которого часто я видывал в Клуте? Но как убегу я к Фингалу, а Колмар, мой брат, погибнет? Как убегу я в Морвен, а герой пребудет в ночи заточенный? Нет, дай мне копье, сын Ламгала, Кальтон пойдет и выручит брата!"

"Тысяча воинов, - ответила дева, - простерли копья вкруг колесницевластного Колмара. Одолеет ли Кальтон один столь великую рать? Бежим к королю Морвена, войною пойдет он сюда. Его десница всегда простерта к несчастному, молнией своего меча он ограждает слабого. Ратмора сын, подымись, тени ночные скоро рассеются. Дунталмо узрит твои следы на поле, и в цвете юности ты падешь!"

Герой поднялся, тяжко вздыхая; он слезы лил о колесницевластном Колмаре. Он с девой пришел в чертоги Сельмы, но не ведал, что это Кольмала. Шлем прикрывал ее лик прекрасный, а перси вздымались под сталью доспеха. Фингал вернулся с ловитвы и увидел прекрасных странников; они посреди чертога сияли, как два луча.

Король выслушал повесть печальную и взор обратил окрест. Тысяча героев привстали, пылая желаньем сразиться в Теуте. Держа копье, я вернулся с холма, и веселие битвы взыграло в моей груди, ибо король говорил с Оссианом среди своего народа.

"Сын моей мощи, - сказал он, - возьми копье Фингалово, ступай к потоку могучему Теуты и спаси колесницевластного Колмара. Пуст:, весть о тебе обгонит тебя, как ветерок отрадный, чтобы душу мою порадовал сын, возродивший славу праотцев. Оссиан, будь грозою в бою, но исполнись кротости, когда супостаты повержены! Вот так, о мой сын, возросла моя слава, и ты будь подобен властителю Сельмы. Когда надменные входят ко мне в чертоги, не видит их взор мой. Но десница моя простерта к несчастному. Мой меч - оборона слабого".

Радостно я внимал словам короля и гремучее взял оружие. Рядом со мною встали Диаран[303] и Дарго,[304] властитель копий. Триста юношей шли нам вослед; чужеземцы, любезные сердцу, были со мною рядом. Дунталмо услышал шум приближения нашего, он собрал воинство Теуты. Он стоял на холме со своими дружинами; были они, словно скалы, разбитые громом, когда склоняются с них дерева, опаленные, голые, а потоки иссохли в расселинах.

Супруга Дарго шла в слезах, ведь Дарго нету боле! Вождь Ларто пал, скорбят бойцы; что делать горестной Мингале? Как дымка, исчезал злодей пред властелином копий, но утренней звездой сиял при нем великодушный.

Кто был красивей и любезней, чем Коллата вельможный сын? Кто, как не Дарго доблестный, средь мудрых восседал?

Твои персты касались арфы. Твой глас был ветерка нежней. Увы! что скажут храбрецы? повержен вепрем Дарго. Бледны ланиты; взор погас, бесстрашный в грозных сечах! Зачем на холмах наших пал ты, что прекрасней солнца?

Дочь Адонфиона была любезна взорам храбрых, она была любезна им, но избран ею Дарго.

Но ты одна, Мингала! ночь нисходит долу в тучах. Где ж одр покоя твоего? Где он? - в могиле Дарго.

Зачем ты поднял камень, бард? Зачем закрыл ты тесный дом? Смежаются Мингалы веки. Она возляжет с Дарго.

Звучала радостная песнь вчера в чертогах Ларто. А ныне тихо вкруг меня. Почию вместе с Дарго.

Воды Теуты гордо неслись перед угрюмым врагом. Барда послал я к Дунталмо предложить поединок на поле, но он усмехнулся в мрачной своей гордыне. Его нестройное войско двинулось по холму, словно горная туча, когда ветер, ворвавшись в недра ее, разгоняет клубящийся мрак.

Колмар, связанный тысячью уз, был приведен на берег Теуты. Печален вождь, но прекрасен, и взор его устремлен на друзей, ибо мы стояли во всеоружии на противном береге Теуты. Дунталмо вышел с копьем и пронзил сердце героя. Весь в крови, он упал на берег, и мы услыхали его прерывистый стон.