Поэт, или Охота на призрака

– Этого нет в компьютере, – перебила меня Фредрик. – Даже если полиция и присылает нам копию, она оседает в архиве, вместе с прочими рукописными материалами. Мы не исследуем предсмертные записки, если только они не являются свидетельством того, что самоубийца страдал некоей формой психического расстройства.

– Но вы все равно храните их?

– Да. В архиве документов.

– Тогда нам потребуется разрешение на работу с ними! – с энтузиазмом воскликнул Уоррен.

Его реплика повисла в воздухе. Наступила неловкая тишина, и все разом посмотрели на Форда.

– Один вопрос, – промолвил директор. – ФБР известно о вашей затее?

– На данный момент не могу сообщить вам ничего определенного, – вынужден был признать я. – Мне известно, однако, что полиция Чикаго и Денвера намеревалась следить за моими успехами, и, в случае если наша рабочая гипотеза окажется правильной, они обратятся в ФБР. Подобный порядок действий представляется наиболее разумным.

Форд кивнул:

– Мистер Макэвой, не могли бы вы подождать в коридоре? Я хотел бы посовещаться с мисс Фредрик и мистером Уорреном, прежде чем принимать какое-либо решение по данному вопросу.

– Разумеется. – Я поднялся и пошел к выходу. У дверей я, однако, заколебался и обернулся к нему. – Надеюсь… надеюсь, вы дадите нам шанс. В любом случае спасибо.

Ответ я прочел по лицу Уоррена, прежде чем он успел что-либо сказать. Когда Майк с кислой физиономией показался в коридоре, я сидел в приемной на низеньком диванчике, обитом искусственной кожей. Завидев меня, он отрицательно покачал головой и предложил:

– Пойдем ко мне.

Ни слова не говоря, я последовал за ним в кабинет и сел на тот же самый стул, что и раньше. Майк выглядел весьма расстроенным. Мое настроение также было отнюдь не радужным.

– Но почему? – выдавил я наконец.

– Да потому что наш директор – полный ублюдок! – неожиданно взорвался он. – Потому что нами управляет Министерство юстиции, а ФБР является его подразделением. Собственно говоря, это их, фэбээровское исследование, которое они задумали и профинансировали, и наш директор никогда не позволит тебе влезть в него без санкции федералов. Форд сроду не совершит ничего такого, что помешает делу катиться по накатанной колее, поэтому, Джек, ты допустил ошибку. Надо было сказать, что якобы ФБР обо всем знает, и тогда он дал бы тебе зеленый свет.

– Думаешь, он бы поверил мне на слово?

– Во всяком случае, наш директор мог бы притвориться, что поверил, и, если бы его обвинили в том, что он поделился информацией с каким-то репортером, не известив об этом ФБР, Форд попросту переложил бы всю ответственность на тебя: дескать, ты намеренно ввел его в заблуждение.

– И что же теперь делать? Нельзя же вот так взять и бросить все на полпути? – Вопрос этот был адресован не Майку, я спрашивал самого себя.

– У тебя есть источники в ФБР, Джек? Я интересуюсь потому, что могу гарантировать на все сто процентов, что Форд уже сидит у себя в кабинете и названивает в бюро. Возможно, он даже дойдет до самого Боба Бэкуса.

– А кто это такой?

– Большая шишка. Проект о самоубийствах подготовила его команда.

– Мне кажется, я где-то слышал это имя.

– Я думаю, ты слышал о Бобе Бэкусе-старшем – это его отец. В свое время он был широко известен как суперполицейский, которого ФБР пригласило, чтобы создать отдел по психологическому моделированию и разработать Программу по раскрытию тяжких преступлений. Что касается Бобби-младшего, то он, по-моему, уже примеряет отцовский мундир. Собственно говоря, я рассказываю все это к тому, что, как только Форд с ним поговорит, Бэкус-младший мигом перекроет все лазейки. Останется единственный путь к документам – через ФБР.

Я пытался что-нибудь срочно придумать, но не смог. Меня приперли к стенке. Сидеть спокойно стало совершенно невыносимо, я встал и начал мерить шагами небольшой кабинет Майка.

– Господи боже мой… Не могу поверить! Это же моя статья, и я первым раскопал всю эту историю, а теперь какой-то бородатый козел, вообразивший себя Джоном Эдгаром Гувером[6], вышвыривает меня вон.

– Ну, наш Натан Форд будет покруче всяких Гуверов.

– Это не смешно, Майк.

– Я знаю. Прости.

Я снова сел. Уоррен не делал никаких попыток выпроводить меня, хотя наши с ним дела, судя по всему, были закончены. В конце концов до меня дошло, чего он от меня ждет, но я не знал, как лучше спросить. Я никогда не работал в Вашингтоне и имел довольно слабое представление о здешних порядках. Поэтому я решил поступить так, как это делалось у нас в Денвере, то есть пойти напролом.

– Ты мог бы заглянуть в эту базу данных, верно? – И я кивком указал на компьютер, стоявший возле стола.

Прежде чем ответить, Майк некоторое время смотрел на меня.

– Еще чего не хватало! Я тебе что, агент Глубокая Глотка?[7] Ты же толкаешь меня на должностное преступление: ничего себе, какой-то журналист решил опередить ФБР.

– Но ты же сам репортер…

– Бывший. Теперь я работаю в этом фонде и не собираюсь терять место…