Поэтика пространства

После этого долгого экскурса в давнее прошлое грезы давайте вернемся к образам, которые как будто бы ближе к реальности. И всё же мы задаемся вопросом – так, между прочим, – возможно ли вообще, чтобы образ, порожденный воображением, был близок к реальности. Мы очень часто воображаем что-либо, утверждая, будто мы это описываем. И в итоге получается описание, которое, как нам кажется, и полезно, и увлекательно. Существует целая литература, относящаяся к этому жанру мнимого описания. В одной книге XVIII века, задуманной как сборник наставлений для юного рыцаря[118], автор «описывает» открытую раковину мидии, прикрепившейся к камню: «Ее можно было принять за палатку с веревками и колышками». И он не упускает случая сказать, что из этих миниатюрных веревок изготавливали ткани. Из биссуса, которым мидия прикрепляется к камням, когда-то действительно делали пряжу. Под конец автор делает философский вывод в форме образа, который, при всей его банальности, нам следует отметить: «Улитки строят себе домик, который они носят с собой». Поэтому «улитка всегда у себя дома, в какой бы стране она ни находилась». Мы бы не стали цитировать эту пустую фразу, но дело в том, что она попадалась нам сотни раз в различных текстах. Здесь она предлагается шестнадцатилетнему рыцарю как тема для размышления.

В книге также часто встречаются рассуждения о совершенстве домов, созданных природой. «Все они, – говорит автор, – созданы с одной и той же целью – защитить животное от опасностей. Но какое разнообразие в средствах достижения этой цели! Каждый из домов отличается теми совершенствами, красотами и удобствами, какие присущи только ему».

Все эти образы и рассуждения порождены ребяческим восторгом, который не переходит в сосредоточенные и глубокие раздумья; но психология воображения должна подмечать все. Даже поверхностное любопытство может перерасти в серьезный интерес.

Но приходит время, когда люди отвергают слишком наивные образы и пренебрегают образами, которые успели истрепаться. Но нет ничего более истрепанного, чем образ дома-раковины. Он слишком прост, чтобы его можно было усложнить и сделать интереснее, слишком стар, чтобы его омолаживать. Все, что он имеет сказать, умещается в одном слове. Но тем не менее это первичный образ, и вдобавок образ неистребимый. Он – принадлежность той неистребимой свалки, где человеческое воображение держит старый хлам.

Есть множество народных песенок, в которых улитку просят показать рожки. А бывает, ребенок забавы ради тыкает улитку травинкой, чтобы заставить ее заползти в раковину. Когда улитка это делает, у людей возникают самые неожиданные сравнения. Так, один биолог пишет: улитка «втягивается внутрь своего домика, словно обиженная девица, которая уходит плакать в свою комнату»[119].

Слишком ясные образы – мы только что видели пример – становятся общими местами. И они блокируют воображение. Мы увидели, мы поняли, мы сказали. И дело с концом. В таких случаях надо найти некий единичный образ, чтобы вдохнуть новую жизнь в общий образ. Расскажем, как это бывает – чтобы внести оживление в абзац, где мы, похоже, стали жертвами банальности.

Робине считал, что улитка смастерила свою «лестницу», заворачиваясь винтом. А значит, весь домик улитки представляет собой сплошную лестничную клетку. При каждом витке мягкотелое животное создает одну ступеньку своей винтовой лестницы. Оно извивается, чтобы продвигаться вперед и расти. Птица, строившая гнездо, всего лишь перемещалась по кругу. Динамичный образ раковины у Робине можно сблизить с динамичным образом гнезда у Мишле.

IX

У природы есть очень простой способ удивить нас: она создает существа огромного размера. Если мы взглянем на раковину гигантской тридакны, нам откроется страстная мечта природы о защищенности, мания защищенности, и мы увидим, как защищенность принимает чрезмерные, чудовищные формы. Моллюск тридакна «сам по себе весит всего 14 фунтов, но вес каждой из створок его раковины – от 250 до 300 килограммов, а длина – от одного до полутора метров»[120]. Автор этой книги, которая входит в состав знаменитой «Библиотеки чудес», еще добавляет: «В Китае… у богатых мандаринов есть ванны, сделанные из створки такой раковины». Каким восхитительным должно быть купание в домике такого моллюска. Какую возможность отдохнуть и расслабиться получает животное весом в 14 фунтов, занимающее такое обширное пространство. Я не разбираюсь в биологии. Я просто книгочей и мечтатель! Но когда я читаю этот текст Армана Ландрена, я погружаюсь в великую космическую грезу. А кто бы не ощутил космической умиротворенности, вообразив, что принимает ванну в раковине гигантской тридакны?

Сила тридакны соответствует ее размерам и крепости ее панциря. Как говорит один писатель, надо привязать по паре лошадей к каждой створке, чтобы заставить тридакну «зевнуть против воли».