Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Каждый день ко мне приходит от царя любви посол,
Царь душе моей вещает: «Встреться же с послом моим!»

Сотней тысяч испытаний взгляд твой может наказать,

Кровь мою он проливает, ставши палачом моим.

Грозное твое веленье исполняется, о царь!

Будь же нелицеприятным, праведным судьей моим.

Ведь лицо твое — как роза, я рыдаю соловьем.

Шепчешь ты: «Зачем так плачешь, бедный, пред лицом моим?»

Меч ресниц твоих и стрелы убивают Саккаки.

О красавица, ты станешь сладостным концом моим!

* * *

Ты мне душу растрепала, словно прядь своих волос,
Ты дыханьем опалила сердце мне огнем любви.

Прядь волос твоих — крылатый огнедышащий дракон,

Стережет он клад заветный во дворце святом любви.

Окажи благодеянье, милостива будь ко мне,

Не разрушь в несчастном сердце бирюзовый дом любви.

Пожалей раба, царица, я — как нищий пред тобой,

Надо мной ты в небе держишь молнию и гром любви.

Все пойми! Проникни взглядом мудрым в сердце Саккаки.

Бог у мира отнял разум, стал и я рабом любви.

Атаи Узбекский поэт Первая половина XV века

^{260}

Газели

* * *

Ханша прелести! Лица от нас не прячь!
Утоли того, кто голоден и зряч!

Где спасусь от власти взора твоего?

Погубил меня смеющийся палач.

Сбрось зеленый свой бутоновый покров,

В цветнике играй с бутонами в суймач^{261}!

Хвастать вздумала фиалка пред тобой, —

Ветерок встрепал, согнул ее — хоть плачь!

Если хочешь целый мир в себя влюбить, —

Распахни пред алой розой темный плащ!

Атаи газельим взором полонен,

Чьи бы взоры ни манили, — он незряч!

* * *

Улыбнулась ты из облачных пелен, —
Хор красавиц расступился, пристыжен.

Томной прелестью горят твои глаза, —

Их беседами цветник твой оживлен.

Сладкий рот — ларец рубинов — сторожить

Встали родинки — индусы — с двух сторон.

Стала роза похваляться пред тобой, —

Замолчать велел ей ветер, возмущен.

Как стрела, пробил мне сердце быстрый взор, —

Наконечником я в душу уязвлен.

Пусть душа с тобой в разлуке умерла, —

Той стрелой твоей я к жизни пригвожден.

Атаи ни хлеб не нужен, ни вино:

Жизнью он, с тобой в разлуке, пресыщен!

* * *