Дайте мне коня лихого, Дайте вороного;Отпустите казачину В путь-дорогу снова.Я уздою золотою Коня зануздаю;Ветром буйным понесуся К родимому краю.Конь казацкий — борзый, хватский — Копытами грянет,Возле куреня родного, Как вкопанный, станет.Соскочу я с вороного, Землю поцелую,Чарку, полную горелки, К губам приложу я.Тихо, тихо… Нету больше Коня вороного, —Не пускают казачину В путь-дорогу снова.Знать, помчится пан полковник Без меня на сечу,Взойдет солнце в чистом поле — Я его не встречу.Чья-то сабля засверкает, С недругами споря,В быстрых чайках запорожцы Расколышут море…Ой, когда б мне снова дали Коня вороного,Ой, когда б меня пустили В путь-дорогу снова!
1843
Безродные
Перевод В. Шацкова
Брат казак, скачи за мною на коне горячем!Все равно о нас с тобою никто не заплачет,Только матушка-свобода, сабелька-сестрица,Конь буланый, быстроногий да стенная птица.Ой, тряхнем казной своею, брякнем золотыми, —Сразу сыщутся-найдутся други-побратимы.Все равно поляжем в поле, как судьба судила,Только солнце и увидит раннюю могилу,Только жалобно кукушка закукует в чаще,Только волки в голос взвоют по родне пропащей…Ох, судьба моя, судьбина, тяжко жить на свете!Ну, а все ж не наглядеться на родные степи.Поразвеются туманы, солнышко проглянет,Поразвеются печали, светлый час настанет.
1846
В поле
Перевод Б. Турганова
У меня был конь ретивый,Конь могучий, долгогривый,Самопал, и сабля злая,И девчонка разбитная. Турки скакуна убили, Ляхи саблю иззубрили, И не стало самопала, И девчонка убежала.За буджакскими[11] степямиХодят наши с бунчуками[12],А я с плугом да с сохоюГнусь над пашнею сухою. Что ж, такая моя доля: Вол устал, в бурьянах поле. Ветер веет-повевает, Котелочек закипает.Ой, кто в роще — отзовися,Ой, кто в поле — появися,Скоро все покроет мглою —Сядем ужинать со мною! Нет… никто меня не слышит Из-за тучи месяц вышел; Ветер веет-повевает, Котелочек остывает…