Поэзия перевода. Избранные переводы Ханоха Дашевского

То, что не видно глазу,
и даже лопатой не взрыто,
пёс обнаружит сразу:
то, что в пыли вторую
тысячу лет укрыто.
Поэтому он скулит,
и землю роет, тоскуя,
прислушиваясь и чуя,
потому что у пса – болит.
И будет месить он грязь
в том месте, где кровь лилась.

А тот, в чьей правде прорехи,

сидит в своём уголке:
домашний халат – доспехи,
перо – словно меч в руке…
Плетёт он крепкую сеть
для рыб речных постоянно.
Искоса любит смотреть
на всех, подобно баклану…
И воет, ощерившись весь,
пёс:
ангел смерти здесь!

«Лучше буду родные стены…»

Лучше буду родные стены,
словно преданный пёс беречь,
даже если, благословенный,
станет дождь мою спину сечь!

Лучше буду, фальшь отвергая,

неуёмным пророком-псом
волноваться, рыча и лая,
и родной будоражить дом,
чем стеречь, хотя бы минуту,
удручённых евреев галута[60]!

Лучше буду снова и снова

спящих братьев лаем будить,
чем в тени креста золотого
среди римских дворцов бродить!

Лучше буду я псом в Сионе,

в этой бедной стране больной,
где сидит Самаэль[61] на троне,
и народ ему служит мой.

Тут моё пророчество взвесят,

как товар на базаре, тут
вместе с истиной ложь замесят,
тут камнями насмешек бьют.
Ибо жив в Сионе лукавый
дух Бердичева и Варшавы[62].

Но когда страна на изломе,

сердце родины – как утёс…
Не пророк я здесь, в моём доме —
я всего лишь дворовый пёс.

«Что делаю я в низине?…»

Что делаю я в низине? —
Надеюсь найти случайно
зародыш чуда в долине,
куста горящего[63]

тайну?

Что делаю я под оливой

в тени замшелых надгробий?
На родине мне тоскливо:
ищу я в земной утробе
царей и героев скрытых,
осмеянных и забытых.
Пророчество – вопль немой:
оно, как грязь у обочин
Кто суетой озабочен,
зачем им пророк живой?
Свои провожая дни,
не чуют, как овцы, они
грядущего дня резни…

Как чёрный коршун, беда

пришла на охоту сюда.
Проклятие губит край,
и полумесяц кровавый,
как серп, покрытый отравой,
снимает свой урожай.

Пусть коршун машет крылом,

пусть полумесяц висит,
над ними – Магендавид[64]
он сторож в доме моём.

Горящий Магендавид!

«Один я пока ещё гневаюсь здесь…»

Один я пока ещё гневаюсь здесь.
Я боль и горечь в стихах излил.
Но из колодца, откуда пил
я горечь эту, рождавшую гнев,
выпьет завтра другой поэт:
как лезвие, выйдет из уст напев…

Поцелуй грядущему и привет!

Из цикла «Семь осколков гранита»

«Обречён, кто живёт без меча и доспехов в Содоме…»