Поэзия социалистических стран Европы

Я хожу белым днем,
Он отвечает черным днем,
Я наступаю мечтой,
Он берет ее войной.
Он нападает на мои легкие,
И я на год задумываюсь в больнице,
Нахожу блестящую комбинацию
И один черный день снимаю с доски.
Он угрожает мне смертью,
Которая ходит крест-накрест,
А я выставляю книгу щитом
И заставляю смерть отступить.
Я выигрываю у него еще несколько фигур,
Однако, смотри, половина моей жизни
Уже за краем доски.
— Я объявляю тебе шах, и ты сразу скиснешь, —
Говорит он.
— Ничего, — отшучиваюсь я, —
И рокируюсь чувствами.
За моей спиной жена, дети,
Солнце, луна и остальные болельщики
дрожат за каждый мой ход.

Я закуриваю сигарету

И продолжаю партию.

Двукратно Перевод Б. Слуцкого

Я смотрю на все на свете
Двукратно.
Сначала, чтоб развеселиться,
Потом, чтобы опечалиться.

У деревьев крона листвы

Взрывается хохотом,
Но корни таят
Большую слезу.
Солнце
Молодо в истоке лучей,
Однако они
Вонзаются в ночь.

Мир безупречно захлопнут

Этим переплетом,
Под которым собрано все,
Что я перелюбил
Двукратно.

Вот вещи… Перевод Ю. Левитанского

Вот вещи,
они пополам разрезаны точно:
с одной стороны — сама вещь,
а с другой — ее имя.

Там, меж ними, большое пространство,

где и бегать возможно
и жить.

Вот и ты распадаешься надвое тоже:

ты — с одной стороны,
а с другой — твое имя.

Приходилось тебе ощутить

хоть однажды
во сне,
как на мысли твои
наложились другие какие-то мысли,
а на руки твои
наложились другие какие-то руки?
Кто-то понял тебя на мгновенье
и провел твое имя
сквозь тело твое
с тихим звоном
и с болью —
словно медный язык колокольный
в пустоте колокольной.

Игрушки Перевод Ю. Левитанского

Мы, ужасно большие,
мы, не падавшие на льду
с довоенной поры,
ну, а если нечаянно и поскользнулись однажды,
при паденье мы год себе некий сломали
из важнейших один, из негнущихся наших,
из гипса…
Мы, которые взрослые,
чувствуем вдруг временами,
что нам не хватает игрушек.

Все имеем, а все не хватает чего-то —

непременно нужны нам игрушки.
Мы тоскуем по оптимизму,
заключенному в сердце у куклы,
и о парусном судне волшебном,
что плывет одинаково быстро
и по бурным волнам,
и по суше.

На коня деревянного нам бы вскочить,

чтоб он всем своим деревом лихо заржал,
ну а мы бы сказали: «Свези нас туда-то,
или, впрочем, вези нас, куда пожелаешь,
ибо нам все равно,
где свершить свои подвиги
нам предстоит!»

Ох, как нам иногда не хватает игрушек!

Но грустить из-за этого нам невозможно, увы,
и поплакать нельзя
от души,
ножку стула рукой обхватив, —
потому что мы взрослые очень,
и нет никого старше нас,
кто бы мог нас утешить.

Адам Перевод Ю. Левитанского