Птицеферма была у Медведя —разводил он домашнюю птицу,и его убедили соседивзять на службу плутовку Лисицу.Говорили ему, будто Лиска —знаменитая специалисткапо куриным,утинымвопросам —птицу издали чует носом.В птицеводстве она пригодится,будет нянькой заботливой курам!И бежит, усмехаясь, Лисицаза хозяином темно-бурым.Только солнце подняться успело,всех породистых кур она съела,оправдала медвежье доверье —сосчитала куриные перья.Хоть Лиса за свои прегрешеньялишена и поста и оклада,но впоследствии вышло решенье:поручить ей гусиное стадо.Я подобные случаи знаю.Провинится особа иная —и дают ей за то в наказаниедолжность новую — выше, чем ранее.
Лиса и Еж
Перевод С. Маршака
Лисица молвила Ежу:«Послушай, кум, что я скажу:с тобой по-дружески, без тайныя разговор хочу вести.Когда встречаюсь я случайнос тобою где-нибудь в пути,ты, несмотря на вид мой кроткий,не улыбаешься, земляк,а весь сжимаешься в кулак,покрытый иглами, как щеткой.Ах, неужелив самом делемы жить в ладу бы не моглипод солнечным отцовским оком,на лоне теплом и широкомродимой матери-земли?Зачем ты носишь панцирь колкий?Стряхни противные иголки,тогда мы сможем — ты и я —обняться нежно, как друзья!»Ответил Еж на Лисьи толки:«Ты много доброго сулишь,но я стряхну свои иголки,когда свои ты зубы удалишь!»
Кто за ближних голову сложил,нам он — кто бы ни был, где б ни жил —брат по крови, вытекшей из жил.
Встреча на станции
Ал. Муратову
Сойдя на станции безвестной,другого поезда я ждал,и мрак ночной в глуши окрестнойко мне вплотную подступал.Как тихо было! Ветер слабыйко мне из темноты донес,как там перекликались жабыи чуть поскрипывал насос.Во мраке думалось о многом.Я не был с вечностью знаком, —она на пустыре убогомпредстала мне, объяв кругом,явилась на глухом разъезде,и в бездны дымной темнотышвыряла гроздьями созвездьясвоей могучей красоты.Весь блеск ее рвался наружу,но кровью в миг кратчайший тотвпервые ощутил я стужумежзвездных мертвенных пустоти прошептал я, задыхаясь:«О вечность, как ты мне чужда!Я в пустоте твоей измаюсь,я с ней не свыкнусь никогда.В тебе, от века не согретой,я истоскуюсь о тепле;все, что мое, — лишь здесь на этойна грешной маленькой Земле.Лишь здесь грустят, меня не видя.Из-за меня и в этот часлишь здесь не спят, под лампой сидя,пусть в окнах всех огонь погас.Прости, созвездий край суровый,я их постигнул красоту,но огонек окна родногоя всем светилам предпочту».