Поэзия Золотой Орды

По милости Создателя великой
Ты стала в царстве красоты владыкой.

Твоей красою смущены народы,

И брови у тебя — как неба своды.

Как яхонты, уста твои блистают,

Твои глаза Харута[46] усыпляют.

Ревнует кипарис к осанке царской,

От зависти луна покрылась краской.

По вечерам, в смущенье пред тобою,

Светило укрывается чадрою.

От красоты твоей весь мир в смятенье;

Тебя твой жребий ищет в нетерпенье.

Кисть мастера на царственном портрете

Черты отобразить не в силах эти.

О, кубок сердца, он наполнен ныне

Вином очей твоих в мирской пустыне.

Доколь очам вершить свои набеги?

Доколь им жить в душе, исполняясь неги?

Кровь дешева в сравнении с любовью,

Но свой порог не обагряют кровью!

Порог твой стал Каабою отныне,

Не примет жертвы Бог вблизи святыни!

Я не измыслю от тебя спасенья,

От этой страсти нет мне избавленья.

Коль дервиша зовут служить к султану,

Огонь подпустит прежде он к хирману[47].

Коль с мотыльком мы б жизнью дорожили,

Зачем бы мы вокруг огня кружили?

Да будь у нас сто жизней — все б отдали

Красе, что обитает в сем квартале!

Мир ты ввергаешь в смуту, о царица!

С тобой в непостоянстве он сравнится.

Открыл я первым дверь к любви и вере,

И сделался кольцом на этой двери.

Я бросил все, любовью обуянный,

Все говорят, что я от страсти пьяный,

Не слышно ли тебе, как я стенаю,

Потоки слез в рыданьях проливаю?

Но я горжусь собою, ведь вовеки

От слез людских не зарождались реки.

Взгляни ж, мне сострадает даже небо,

Голодный, я молю о корке хлеба!

Никто из смертных на путях разлуки

Вовек не снес бы этой горькой муки.

Любовь моя огромна, словно горы,

Всю жизнь несу сей груз и прячу взоры.

Будь справедлива, помни об убогом:

За смерть мою ты примешь грех пред Богом.

Дом верности своей благоустрою,

Но помни обо мне — хотя б порою.

Уже когда рождалась ты на свете

Испытывал я злые муки эти.

Я не зефир, что, вея на просторе.

Прочь от соцветий улетает вскоре.

Презренный прах, в ничтожестве убогом

Лежу я ниц перед твоим чертогом.

О, будь, как статный кипарис, свободной!

Цвети от счастья розой благородной!

Пусть счастье с красотою дышат рядом,

Да не заденет мир их черным взглядом!

Покуда Хорезми живет на свете,

Он чары до небес прославит эти!

* * *

Пером любви — на сердце знак надежды;
На мне — любви чудесные одежды.

Я начал песню о любви для мира,

Настроив сердце, словно чанг[48] для пира.

Едва в окне забрезжила денница,

Как я уже зачином мог гордиться.

Когда б продолжил изводить чернила.

Мотива хусайни мне б не хватило.

Маснави