Погоня за матерью

- Он представился, но я... Словом, я забыла.

- Может, Кремер?

- Кремер? Нет.

- Роуклифф?

- Нет.

- Стеббинс?

- Да, похоже. Точно, он назвался Стеббинсом.

- Здоровенный как шкаф, с мясистым носом, широким ртом, и отчаянно старающийся держаться вежливо?

- Да.

- Это он. Мой любимый фараон. Не волнуйтесь. Поиграйте на пианино. Я доберусь за двадцать минут, поскольку о "хвосте" можно не беспокоиться.

- Так мне вас ждать?

- Безусловно.

Я положил трубку и позвонил по внутреннему телефону в оранжерею. Полминуты спустя в ухо ворвался родимый рык:

- Да?

- Звонила миссис Вэлдон. К ней приходил Пэрли Стеббинс и расспрашивал про вас и про подкидыша. Она была нема как рыба. Хочет, чтобы я к ней немедленно приехал, и я спешу уважить её просьбу. Указания есть?

- Нет. Проклятье!

- Да, сэр. Привести ее?

- Только в случае крайней необходимости. - В трубке запищали короткие гудки.

Я отправился на кухню известить Фрица, чтобы во время моего отсутствия он следил за телефоном и звонками в дверь, и отчалил. Спустившись с крыльца на тротуар и повернув на восток, я машинально осмотрелся по сторонам, хотя, по большому счету, мне было наплевать, увяжется за мной "хвост" или нет. Наверняка ведь за домом Люси Вэлдон установлено наблюдение.

Я проделал весь путь пешком. На такси я сэкономил бы минут пять, однако мне хотелось поразмять ноги. Когда я свернул на Одиннадцатую улицу и приблизился к её дому, то снова по привычке огляделся, хотя ни малейшей необходимости в этом не было. Фитиль был уже подожжен, и главным для нас сейчас было сейчас не подорваться самим. Я взбежал по четырем ступенькам в вестибюль, но звонить в дверь мне не понадобилось: она была распахнута настежь, а в проеме стояла сама Люси.

Не проронив ни слова, она впустила меня в дом, заперла дверь и, повернувшись ко мне спиной, направилась к лестнице. Я засеменил следом. Судя по всему, Люси напрочь позабыла о том, что в последнее время у нас установились теплые, почти сердечные отношения. Взойдя на второй этаж, она прошла в гостиную, дождалась, пока я проследовал за ней, закрыла дверь и, вперив в меня пристальный взгляд, промолвила:

- Он меня про Эллен Тензер спросил.

Я пожал плечами.

- Естественно. Ничего удивительного.

- Естественно? - взвилась Люси. - Да как у вас только язык повернулся такое сказать! Да я бы никогда... Ведь, ни обратись я в свое время к Ниро Вулфу... Впрочем, вы и сами все это понимаете, Арчи.

- Обращайтесь ко мне "мистер Гудвин".

Огромные серые глаза изумленно расширились.

- Дело в том, - пояснил я, - что смешивать личные отношения с деловыми значит загубить и то и другое. Если хотите, чтобы мы оба ворковали, как голубь с голубкой, я согласен. Если желаете быть обидчивой клиенткой - бога ради. Я не против. Однако обидчивые клиентки не должны называть меня Арчи.

- Я вовсе не обидчивая!

- Хорошо, тогда - капризная.

- И не капризная. Сами ведь знаете: ни обратись я к Ниро Вулфу, и Эллен Тензер осталась бы в живых. Это просто ужасно, ужасно! А теперь в полиции пронюхали и про Ниро Вулфа и про этого малыша. Наверно, мне придется рассказать им всю правду. Поэтому я и попросила вас прийти - вы должны мне посоветовать, куда идти и к кому обратиться. К самому окружному прокурору, да? И ещё я хотела просить вас пойти со мной вместе.

- Нет. Могу я воспользоваться вашим телефоном?

- Ну, конечно. А что? Зачем...

- Я хочу сказать мистеру Вулфу, что он отстранен от дальнейшего расследования и может...

- Но я вовсе не сказала, что он отстранен!

Я приподнял брови.

- По-моему, миссис Вэлдон, вы просто не в себе. Мы с вами несколько раз обсуждали и даже репетировали, как вам вести себя в случае внезапного визита полиции. И мы договорились, что будем держаться до последнего. По вашей просьбе, я объяснил вам, что такое утаивание улик и воспрепятствование следственным действиям. Мы твердо решили, что если нас припрут к стенке, то мистер Вулф сам примет решение о чистосердечном признании. Теперь, поскольку вы его опередили, я должен позвонить и предупредить его о том, что пора идти в полицию с повинной. Что же касается отстранения его от расследования, то оттого, что вы обзовете это как-нибудь иначе, суть дела не изменится. Хорошо, я позвоню снизу. - Я повернулся, чтобы идти.

Руку мою стиснули её пальцы.

- Арчи!

Я обернулся и терпеливо произнес:

- Послушайте, я ведь вовсе дурака не валяю. И, если вы перетрусили, то я не собираюсь отпаивать вас коньяком и растирать вам ноги.

Вместо ответа Люси внезапно обвила мою шею руками и впилась в мои губы пылким поцелуем...

В итоге, пятнадцать или двадцать минут спустя мы сидели рядышком на диване и медленно потягивали "мартини". Люси заговорила:

- Что за ерунду ты мне наплел насчет смешивания личных отношений с деловыми? Я ведь уже целый месяц веду себя так, а ничего страшного не случилось. Еще в первый раз, когда ты ко мне пришел, я предложила, чтобы мы попробовали "мартини" друг у друга, и сказала, что толком и кокетничать не умею. Почему ты тогда не поднял меня на смех?

- Отчего же нет? Стоило мне только сказать, что флиртуют и устрицы, как ты обиделась и ушла.

Люси улыбнулась.