Пограничная стража России от Святого Владимира до Николая II

Балтийское море, то шумное и холодное, покрытое белыми барашками вздыбленных волн, то тихое и ласковое, кокетливо играющее своей водной лазурью серебристыми и солнечными зайчиками, было весьма «удобным» для контрабандистов. Казалось, сама природа позаботилась о том, чтобы здесь они чувствовали себя комфортно и безопасно: причудливые изгибы береговой линии, глубоко врезавшиеся в морскую гладь песчаные косы, укромные бухты, множество покрытых лесом прибрежных островов создавали прекрасные условия для контрабандного ремесла. Местные жители, связанные круговой порукой, видели в контрабанде хотя и рискованное, но прибыльное дело. Контрабандисты могли достать все, а потому были людьми нужными и уважаемыми. В отношениях между ними действовал лишь один принцип – строгое сохранение тайны.

А Пруссия и Финляндия были рядом. До финских берегов в хорошую погоду можно было добраться за 8–10 часов, до прусских – за 2–3 суток. Чуть риска, побольше мастерства, сноровки и отваги – и в путь! Удача и богатство ждут вас!

3 марта 1848 года надзиратель Курляндской полубригады поручик Кучевский, получив сведения о возможном прибытии из Пруссии лодки с контрабандой, одолжил у местных рыбаков шлюпку и отправился в море с тремя солдатами и тремя гребцами, надеясь задержать контрабандистов еще на подступах к побережью. Когда наступила ночь, нижние чины в бледном свете появившейся луны увидели лодку и, приблизившись на ружейный выстрел, стали требовать, чтобы она остановилась. Однако семеро контрабандистов, дружно заработав веслами, прибавили ходу и стали отрываться от преследователей. Заметив это, Кучевский приказал подчиненным стрелять в парус. Грохот ружейных залпов отрезвил злоумышленников: товар полетел за борт, следом в волны бросились и гребцы, пытаясь вплавь добраться до берега. Там их уже ждала засада береговой пограничной охраны, но, одетые в неудобные мундиры, в тяжелых сапогах и с длинными ружьями в руках, солдаты не могли угнаться за контрабандистами и ни с чем вернулись назад.

По данному происшествию было назначено следствие, которое установило, что поручик Кучевский задержал контрабанду «неправильно», так как в инструкции надзирателю пограничной стражи сказано: «Надзиратель обязан пекстись, чтобы тайно водворяемые товары и проводителей их пограничная стража задерживала при самом ввозе товаров в границы империи или же при выгрузке на берег». За такой проступок, по мнению следствия, поручик Кучевский подлежал преданию военному суду, но, учитывая его ревностное отношение к службе, совет при министре финансов ограничился строжайшим выговором без занесения в его формулярный список. Когда же об этом происшествии узнал Николай I, он предложил ограничиться замечанием.

Факт этот показал несовершенство законоположений, определяющих деятельность пограничной стражи: можно подумать, что они были направлены более к обеспечению интересов контрабандистов и к усложнению задач пограничников, поставленных в положение пассивной охраны. Налицо были полное незнание обстановки на границе и непонимание задач ее охраны со стороны таможенного ведомства.

Между тем в Департамент внешней торговли все больше поступало донесений от начальников таможенных округов с просьбой выделить средства для закупки лодок с целью охраны морского побережья, усиления плотности береговой охраны. Например, начальник Либавского таможенного округа контр-адмирал Штофреген доносил: «Незначительность поимок контрабанды на морских границах наших… приводит к заключению о дурной организации пограничной стражи… Такому неудовлетворительному положению дел, конечно, есть много причин, но главная заключается в том, что нам не доступно поле действий контрабандистов, т. е. море. Дерзость их происходит единственно от того, что мы не имеем средств захватывать их суда и их самих…»

Просьбы об усилении пограничной стражи гребными судами стали поступать еще в 1837 году, но Департамент внешней торговли либо их игнорировал, либо отвечал отказом, как это случилось в 1844 году, когда начальнику Ревельского таможенного округа было отписано, что «приведение предложения этого в исполнение потребует значительных расходов, а между тем в принятии этой меры нет необходимости».

Морская контрабанда тем временем принимала все более широкие масштабы, создавая в бюджете государства ощутимую брешь. Внутри страны падало производство отдельных видов продукции, особенно винокуренных заводов. Становилось очевидным, что назрела необходимость принятия крупных мер, которые позволили бы закрыть морское побережье от обильного ввоза контрабандных товаров.

В середине 60-х годов XIX века Департамент таможенных сборов (бывший Департамент внешней торговли) начал изучать вопрос об установлении в России морской таможенной полосы. К тому времени в Англии, Франции, Пруссии, Австрии и Бельгии пограничная полоса определялась уже не только на суше, но и на море, и таможенные ведомства жестко досматривали суда, попадавшие в их морскую пограничную полосу.