Погребенные

Эттвуд встал, и белая простыня упала на пол, открывая его обнажённое тело. Я посмотрела туда, куда теперь имела полное право смотреть, тут же наполнившись очень пошлыми мыслями и желаниями.

Прекрасно зная, что я на него пялюсь, Габриэль потянулся и подставил лицо и грудь под яркий солнечный свет, сочившийся из маленькой щёлочки между плотными шторами.

– И почему же тебе жаль? Разве ты не хочешь побыстрее со всем разобраться?

– Мне жаль, Аника Ришар, потому что утренний секс сейчас превратится в утренний книжный клуб.

Медленно, красуясь безупречным телом, Эттвуд приблизился ко мне и встал рядом. Хищный взгляд тёмных глаз прошёлся по моим губам, подбородку, опустился к груди. Указательным пальцем Габриэль поддел локон вьющихся, но взлохмаченных после ночи волос, и принялся медленно его закручивать, продолжая загадочно на меня смотреть.

– Впрочем, могут и подождать, – улыбнулся он, запуская пятерню в мою шевелюру и одним резким движением прижимая к себе. – Мы быстро.

Я негромко вскрикнула и выронила пачку сигарет, когда Эттвуд развернул меня к себе спиной и толкнул к комоду. Слегка подрагивая от предвкушения, я упёрлась в дубовую поверхность обеими руками, подняла голову и посмотрела в отражение.

«Да помилуют меня боги в тот день, когда Габриэль Эттвуд исчезнет из моей жизни», – подумала обречённо.

Аарон Сахим ждал нас в главном холле отеля. Я почувствовала, что он нервничает, ещё до того, как мы встретились взглядами.

Перекатываясь с носка на пятку, он теребил ремешок перекинутой через плечо кожаной сумки и рассматривал роспись на высоких каменных колоннах.

Роскошными отелями меня было сложно удивить, но и здесь Эттвуд отличился. Каждый раз, когда мы спускались вниз, я не могла не засмотреться на какую-нибудь деталь обстановки.

Несмотря на то, что отель построили недавно, его владелец постарался, чтобы главной особенностью этого места стала именно старина, поэтому интерьер оформили в лучших традициях египетского стиля: много позолоты, зелени. Древние статуи кошек и фрески ручной работы на потолке и колоннах органично пересекались с прелестями современного мира. Даже на кнопках в стеклянном лифте изобразили иероглифы.

Но моим любимым местом оставался внутренний двор, в центре которого журчал фонтан, а столики прятались в тени цитрусовых деревьев. Туда мы и направились, дождавшись Алекса, Дориана и Вивиан.

– Суп? – переспросила я, когда следом за английским завтраком на двоих и десертом Эттвуд поинтересовался, не подают ли здесь суп в одиннадцать утра.

– Тебе заказать? – совершенно серьёзно предложил он после того, как я попросила чашку чёрного кофе и пепельницу. – Ты отвратительно питаешься.

– Если я буду питаться как ты, то не войду ни в один дверной проём.

– Мне, пожалуй, тоже только кофе, – вздохнула Вивиан, по всей вероятности не обладавшая суперспособностью Эттвуда переваривать то, что нельзя переваривать, при этом сохраняя форму профессионального атлета.

Аарон терпеливо ждал, пока мы обсудим вчерашний припадок моей матери и погоду. Лишь после второй сигареты у меня кое-как начали работать мозги, и я посмотрела на него.

– Я так понимаю, что ваш знакомый справился с заданием?

– Ещё бы он не справился, – хмыкнул до этого молчаливый и задумчивый Робинс. – За сумму, которую ты, – указал ножом на Габриэля, – ему отвалил, он должен был в придачу по дороге вынести ещё пару банков.

– Профессор, неужели ты расстроился, что тебе не платят? – едко улыбнулся Дориан, шмыгнув покрасневшим от долгого пребывания на солнце носом.

– Отстань от него, Дор, – вступилась Вивиан.

Как бы странно ни звучало, но они с Алексом неплохо поладили. Вчера вечером после того, как мы вернулись со злосчастной экскурсии, они сговорились и, даже не пригласив нас, пошли в бар при отеле. Пара из них получилась бы весьма и весьма неплохая, но, мягко говоря, странная.

Прервав Дориана, которому не терпелось подшутить над Робинсом, Аарон достал из сумки тетрадь.

– Вчерашняя буря сыграла нам на руку, – понизив голос, прошептал он и двумя пальцами подвинул дневник вперёд. – Я ещё не читал его. Решил, что это будет неправильно.

– Или просто испугался, – пожал плечами Дориан, за что Вивиан, защитница милых и застенчивых мужчин, треснула его кулаком по плечу.

– Мы будем читать его здесь? – спросила я, с лёгким опасением поглядывая на чёрную тетрадь. Можно сказать, что за последние месяцы я превратилась в настоящего специалиста по части предугадывания, какие действия или слова приведут к видениям. Внутренний голос не сомневался, что этот дневник если не сведёт меня в могилу, то вызовет очередной приступ.

– Давай я его прочитаю, – предложил Алекс.

– Спасибо, – пробормотала я и передала тетрадь профессору.

В его глазах тут же вспыхнул знакомый азарт, с которым он работал над Оком Гора или читал книги, чтобы помочь мне. Робинс раскрыл дневник на первой странице, прокашлялся и, убедившись, что все в предвкушении, начал читать:

«13 июня, 2010 года

Дорогой дневник… господи, какой бред…