Погребенные

– Давайте присядем за стол и поговорим. Нечего торчать в коридоре. Будете завтракать? – предложила мама и так широко улыбнулась Алексу, что не сразу смогла расслабить губы. Руководствуясь лишь идиотским желанием выдать меня замуж хоть за первого встречного, она уже и забыла о том, что ещё вчера намекала на отношения с Эттвудом.

Я мало знала об её прошлом. Мама не любила вспоминать, а почти все детские фотографии оказались обрезаны. Те крохи, которые мне были известны, вполне оправдывали её нежелание обсуждать эту тему: бедность и отец-алкоголик. Я злилась на маму за излишнюю меркантильность, пафосность и постоянное перекладывание собственных страхов на меня, но в глубине души прекрасно её понимала.

Я посмотрела на чёрную яичницу, которую она старалась отодрать от сковородки, и скромно отказалась от завтрака, плеснув в огромную кружку полчайника кофе.

– Тётенька, – хитро улыбнулся Кас, ещё одна жертва семейных разногласий, жуя покупное печенье из вазочки. – А мы с папой сегодня идём в Диснейленд. Мама тоже с нами, но она приедет попозже. Сегодня я ночевал с папой.

– Поздравляю. – Я посмотрела на Алекса. – Что-то случилось?

Мама поставила несколько тарелок скорее с отходами, чем с едой, на стол. Алекс вежливо помял нечто чёрное вилкой и присоединился к сыну, со скоростью света утилизирующему сладкое в доступном радиусе.

– Завтра понедельник. Оценочная комиссия будет вершить судьбу Ока, а после администрация Лувра устраивает небольшой приём. Я хотел пригласить тебя составить мне компанию, но ты не отвечала на сообщения.

– Чудесно! – захлопала в ладоши мама. – Аника согласна.

– А мама? – Кас тут же переменился в лице, больше не скрывая своё истинное отношение ко мне. – Позови маму!

Покраснев как помидор, Робинс принялся оправдываться. Я же прикрыла рот рукой и в агрессивной манере зашептала маме:

– Ты доиграешься, Агата Ришар. Я сдам тебя в дом престарелых.

– Отправлюсь туда сразу после того, как ты сдашься в монастырь, – прошипела она, одной половиной рта по-прежнему улыбаясь Робинсу. – Что не так? Красивый мужчина, томительный вечер…

– Всё так, – возразила я, – кроме твоей наглой привычки раздавать обещания от моего лица. Я бы и сама сказала Алексу о том, что согласна.

Она закатила глаза и отодвинулась от меня. Робинс с сыном тоже закончили спорить.

– Так ты согласна?

– Да, – я улыбнулась. – Почему нет?

– Тогда я заеду за тобой в семь. Madame Ришар, а вы? Решили, пойдёте или нет?

Запнувшись, она разинула рот. А когда я скрестила руки на груди, требуя объяснений, запихала в рот сэндвич и промычала:

– У нас с Чарли уже есть планы. Никак не получится. Прости.

– То есть ты всё знала?

– Конечно, я знала. Александр звонил, но я думала, что ты спишь.

– И ты не пойдёшь?

Не озвучивая настоящую причину, по которой отказывается от мероприятия, она снова повторила:

– У нас уже есть другие планы. Отпразднуем потом в тесном семейном кругу. С меня пирог!

Робинс-младший как-то невесело хохотнул, видимо представив, как проведёт ещё одну неделю в больнице. На этот раз с расстройством желудка.

– Что ж, тогда не будем вам больше мешать.

– Александр, дорогой, вы нам совершенно не мешаете.

Поджав губы в кривой улыбке, он обратил внимание на меня. Задержал взгляд на разводах туши по всему лицу и опустился ниже. Там его ждал весьма неприятный сюрприз: я была одета в тот же топик, что и при нашей последней встрече.

Робинс нахмурился и о чём-то задумался, но не стал задавать вопросы и отвёл глаза.

– Нам пора. Большое спасибо за… завтрак, madame Ришар.

Кас сжимал в руке нож, испепеляя меня взглядом. Алекс отвернулся, чтобы взять со спинки стула пиджак, а я не удержалась и показала мальчишке язык.

– Проводи их, – не прошептала, а прошипела мама.

В коридоре меня снова ожидали неловкие объятия. Я попыталась выпутаться из них раньше, чем Робинс захотел того же. Он был деликатным и чутким мужчиной, но вместо того, чтобы отстраниться, прижался ко мне и не отпускал, пока Кас не справился со шнурками.

– Что это было? – спросила мама, когда они ушли.

– Сейчас это не важно. Меня больше интересует, что это такое. – Я достала кармана коротких шортиков Вивиан смятый клочок бумаги. – Что это? Ты когда-нибудь это видела?

Мама переменилась в лице ещё до того, как поняла, о чём пойдёт речь дальше. Она всегда предчувствовала раньше, чем я находила очевидные предпосылки. Незадолго до смерти отца она стала дурно себя чувствовать и на несколько дней улетела в Милан. Шестое чувство не подвело, и новость о том, что Галиб Ришар покончил с собой, застала её на обратном пути.

Она чувствовала перемены, чувствовала настроения людей, и я часто думала о том, что тогда она предчувствовала чью-то скорую кончину.

– Ты открыла ту коробку?

Мама посмотрела на мою находку и тут же отвела взгляд, напряжённой позой умоляя меня как можно скорее убрать листок с её глаз.

– Да. И я нашла это. Кто такой этот «С» и о чём он узнал?

– Неужели ты не помнишь, сколько подобных записок мы получили от тех, кому он задолжал?

– Но никто из них не скрывал своё имя. А тут…