Пойманная

Оказалось, что скоро. Не в силах заснуть, я смотрела на чернильные разводы ночного сада. Полная луна высветила очертания мужской фигуры, прислонившейся к дереву. Аден. Под моим окном, ночью, он задает себе те же вопросы, что и я. В прошлый раз он пришел ко мне, теперь моя очередь. Подойду к нему и скажу: "Илера забрала мой дар. Об это пока что знают только Леонард и Матильда, однако мне важно, чтобы ты узнал правду. Дело в том, что меня по-прежнему к тебе влечет, и мне кажется, что и тебя тоже…"

Нет, не стану говорить о его чувствах. Он должен сам признаться.

"Илера забрала мой дар, и мы свободны от проклятия. Я тебя люблю".

Кратко и по делу. А потом можно убежать и спрятаться.

М-да. Надо было придумать заранее, что скажу ему в такой ситуации.

Может, просто сказать: "Я тебя люблю" и посмотреть, что Аден предпримет? Хотя и так понятно: схватит в охапку и перенесет к илере. Расталкивая родственников, швырнет меня в разноцветную водичку для очередного прочищения мозгов.

Ладно, сориентируюсь на месте.

Когда я подошла к Адену, он даже не пошевелился. Когда-то, миллион лет назад, мы гуляли вокруг его дома под чернильными деревьями и изо всех сил пытались сдержать нарастающую страсть. Нам это не удалось. И вот мы снова в саду, и Аден засовывает руки в карманы, чтобы ненароком ко мне не прикоснуться. А я? А я его люблю. Не знаю, почему и за что, но в этом вся соль. Если бы я знала, где покоятся корни моего чувства, я смогла бы их выдернуть. Ненароком или нарочно. Я люблю его вопреки всему, что случилось.

— Волнуешься о завтрашней инициации?

— Ммм? О чем? Об инициации? Нет, я о ней не думал, — Аден потер глаза и бросил быстрый взгляд на луну.

Надо сделать глубокий вдох и признаться. Уверена, что сердце поможет, найдет нужные слова.

— Дьявол! — вскрикнул Аден с такой яростью, что я захлебнулась невысказанными признаниями. — Дьявол, дьявол, дьявол, дьявол! — тряся кулаками в такт крикам. — Этот кошмар начинается снова! Каждый раз, когда я тебя вижу, эта дьявольщина поднимает свою уродливую голову! Это же просто какое-то…

— Проклятие? — помогла я.

Не думаю, что "Я тебя люблю" спасет ситуацию. По крайней мере, не в этот момент. Главное — отнестись к словам Адена с иронией, иначе придется признать, что он называет наши взаимные чувства "дьявольщиной", у которой, к тому же, имеется уродливая голова. Надо просто сказать ему, что я потеряла дар. Но вдруг это ничего не изменит? Придуманные Ноэль "остаточные явления" станут удобным объяснением наших чувств. Тех самых, к которым Аден относится с ненавистью.

— Найя, клянусь, что я к тебе не прикоснулся, — с досадой выдохнул Аден.

— Да, я знаю.

— Но тогда почему…

Скажи же, Аден! Произнеси это вслух! "Черная страсть ушла, но осталось чувство". Ну же!

— Найя!

— Аден!

— Обещаю, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы не причинить тебе вреда.

— Я знаю. Спасибо.

— Если что-то не сработало, если в нас снова просыпается проклятие, если мы что-то не рассчитали… — прерывистый выдох, — то нам снова придется вернуться в илеру. Когда я вышел наружу, мне стало легче, я больше не чувствовал нашей связи, но все равно не забыл о нас. Я запретил себе заглядывать в прошлое, смог жить нормальной жизнью, но воспоминания… — проведя рукой по стволу дерева, Аден тяжело вздохнул, — они царапают, они здесь, они мои. Нет ничего лучше… — он зашипел или заревел, не знаю, что это был за звук, но он напомнил мне о звериной боли. — А когда я увидел тебя во дворце… Хорошо хоть я научился различать, что реально, а что — нет. Эти чувства лживы. Грязная подделка. Они расползаются во мне мерзким… дьявол!

Ударив кулаком по стволу яблони, он замолчал.

Иногда вырвавшиеся полу-фразы красноречивее складных признаний.

Все хуже, чем я думала. Само собой, Адену даже в голову не приходит, что возрожденное притяжение может быть чем-то иным, новым, светлым. Он никогда в это не поверит и будет ненавидеть этот остаток черной страсти. Эту грязную подделку.

Но я не хочу ему лгать, его боль ранит меня. Пусть мне будет хуже, но я скажу ему правду.

— Аден, я должна признаться…

— Ненавижу! — закричал он, сдирая с дерева крохотные кусочки коры. — Ненавижу! Только удалось выдавить из себя этот яд, а теперь снова. К дьяволу все это! Да чтоб я никогда…

Смачно выругавшись, Аден повернулся ко мне, сверкая обвиняющим взглядом.

М-да.

Хотела бы я посмотреть на того, кто признался бы в любви после такого монолога. Понимаю, что ненавидит он не меня, а проклятие, но все равно. Даже потеря дара его ни в чем не убедит.

— Что ты хотела сказать?

— Мы с Леонардом уедем завтра после твоей инициации, и тогда все вернется в норму. Может, это просто воспоминания подбираются к поверхности, — быстро нашлась я, ежась от пережитого. Сила его ненависти обезоружила меня.

— Ты тоже чувствуешь наше притяжение?

Сложный вопрос, но мне придется на него ответить.

— Да, я его чувствую.

— Тебе не кажется, что илере следовало стереть нам память о черной страсти?

А этот вопрос еще сложнее.